Он обхватывает рукой мое горло и входит на всю длину, полностью заполняя. Я задыхаюсь, но не издаю ни звука.
Он украл у меня способность дышать, говорить или даже думать.
Он украл мое чертово сердце и душу, и я никак не смогу их вернуть.
Он вор, не забыли? Чертов вор.
— Блядь, блядь!
Все его тело напрягается с силой его толчка. Я могу чувствовать его твердый пресс, не прикасаясь к нему.
Мои глаза наполняются слезами. Быть может, из-за погружения.
Быть может, из-за того, как он сжимает свою руку вокруг моего горла, едва позволяя дышать.
Быть может, из-за интенсивности его взгляда.
Быть может, потому что прошло так много времени с тех пор, как я ощущала эту целостность.
Быть может, все вместе.
Быть с Эйденом все равно что кататься на американских горках в темном туннеле. Бывают взлеты и падения. Там темно и опасно. Но больше всего здесь можно найти волнение и эйфорическое ощущение того, что ты жив.
Я жива.
С Эйденом я никогда не переставала ощущать себя живой.
Он ускоряется, входя в меня, как сумасшедший, будто его тело не может сдержать свою страсть. Страсть, которая проникает в меня, вспыхивает во мне в виде искр и фейерверков.
Это немного причиняет боль, и мне будет больно несколько дней, но я наслаждаюсь этим уколом боли. Наслаждаюсь тем, как он не может контролировать себя, когда со мной.
— Я скучал по тебе, милая. — толчок. — Я скучал по твоей узкой киске. — толчок. — Я скучал по твоим тихим стонам удовольствия. — толчок. — Я даже скучал по твоему гребаному упрямству.
Наше дыхание смешивается, грубое и неполированное, с жестоким удовольствием. Наши ароматы сливаются воедино и наполняют воздух, убивая запах хлора и заменяя его феромонами.
Разве это не странно, что феромоны должны быть только в мозгу, но теперь они плавают вокруг нас? Я могу вдыхать их с кожи Эйдена, ощущать их вкус на своем языке.
Он приподнимает мои бедра, и я задыхаюсь, когда он касается чувствительного места внутри. Он выходит почти полностью, пока не остается только кончик, затем снова и снова погружается.
И финал.
Оргазм поражает меня с такой силой, какой я раньше не испытывала — резкий, глубокий и неистовый. Моя спина выгибается над полом в крике.
Эйден проглатывает звук, прижимаясь губами к моим. Он целует меня во время оргазма. Он поглощает мой рот своим языком, а мою киску своим членом.
Я чувствую, как сжимаюсь по всей его длине, почти душу его.
Он продолжает свою атаку еще несколько секунд, прежде чем рычит:
