Теперь я знаю, откуда взялась моя любовь к старинным китайским военным книгам и философам.
Несколько французских окон стратегически расположены по всей гостиной, позволяя заглянуть в сад.
Все в точности как в моем видении.
Возможно, это тоже видение. Возможно, у меня галлюцинации, и моего отца нет в живых.
От этой мысли в горле появляется горький, липкий привкус. Я сжимаю его руку в своей, убеждаясь, что это не обман разума.
Нет, папа здесь.
Он вернулся за мной.
— Вот вы где.
Мое внимание переключается вправо. Мужчина средних лет спускается по лестнице с вежливой улыбкой на лице.
Он одет в полосатый костюм-тройку, выглядя подтянутым и хорошо сложенным для мужчины его возраста. Его бледно-голубые глаза напоминают снежного тигра, и, хотя он не выглядит старым, его волосы усыпаны седыми прядями.
Подождите.
В нем есть что-то знакомое.
Я приглядываюсь к мужчине повнимательнее, и мои глаза расширяются.
— Ты.
— Я же говорил, что она тебя узнает. — Нокс врезается в мужчину сзади, обнимает его за плечи, озорно ухмыляясь. — Плати сотню, Агнус.
— Ты узнаешь меня?
Мужчина — Агнус — спрашивает, не обращая внимания на Нокса.
Я медленно киваю.
— Ты всегда сидел в том кафе.
— Бинго! — Нокс ухмыляется, протягивая ладонь. — Сотня моя. В любой день.
— Для протокола, ты спорил. Я никогда не соглашался.
Агнус лезет в карман и достает бумажник. Нокс хватает купюры и ухмыляется, пересчитывая деньги.
— Кто-нибудь может сказать мне, что происходит?
Мой взгляд мечется между ними тремя.
— Это Агнус, — говорит папа. — Он моя правая рука, советник и лучший друг. Он заботился о компании и особняке, в то время как я не мог.
— Ты не помнишь меня, Эльза, но я был твоим любимым дядей, когда ты была маленькой.
— Дядя Редж был моим любимым. — слова срываются с моих губ призрачным шепотом.
Лицо Агнуса становится пустым. Нокс напрягается так заметно, что чуть не рвет деньги пальцами.
Выражение папиного лица остается непроницаемым.
— Реджинальда больше нет, принцесса.
— Он был моим братом близнецом. — Агнус непринужденно улыбается, обдумывая ситуацию. — Ты никогда не смогла бы отличить нас друг от друга.
Я сканирую лицо Агнуса. У него действительно немного выпученные глаза, но они не такие выпуклые, как те, что были в моем кошмаре о дяде Реджинальде. Кроме того, Агнус красив, как чернобурка. Не помню, чтобы дядя Редж когда-нибудь был красивым.
— Как он умер? — я спрашиваю.
— В великом бирмингемском пожаре. — Нокс засовывает деньги в карман. — Как жареная свинья.
