— Эффо фольффо фоффому, ффо фефя фпаффает фыфяфелефняя фудффоффь, — важно подняла измазанную в сахарной пудре лапку Луна.
— И даже её я иногда откладываю в сторону! — Селестия коварно сцапала протестующе замычавшую сестру, едва не растерявшую свою сдобную башню. — Идём, покажем всем, как танцуют аликорны!
* * * * *
— Знаешь, Бонни, я одного так и не поняла… йик!..
— И чего же?
— На кой хвост ты мне велела взять с собой револьвер, если догадалась про вечеринку?
— Ну, во-первых, я могла и ошибаться… даже я это могу, да-да, не хихикай.
— Ни в жисть не поверю! А во-вт… ик, ой, вторых?
— Ну, мы же так и не смогли раздолбать битой фирменную поньятту Пинкстрейд. Вот в кои-то веки и пригодилась твоя карманная гаубица.
— Это да… а какое у неё было лицо, хи-хи… Бонни?
— Да?
— А что мы будем делать завтра?
— Мстить Пинкстрейд, конечно! Ты же не думаешь, что ей это сойдёт с лап?
— И как… а, ты хочешь устроить свою потрясную вечеринку?
— Конечно! И она будет на двадцать процентов круче. Но нам понадобятся блёстки. Много, много блёсток… Спокойной ночи, Лира.
— Спокойной ночи, Бонни.
