— Ясно.
— Ты куда свинтила-то, а? Ты хоть понимала, что я чуть с ума не сошла? — продолжила наседать подруга. — Телефон для чего держишь? За надом, что ли? Я тебя с сотню раз, наверное, набрала! Да я почти созрела для решения сесть на обзвон всех моргов и больниц!
— Угу, — вяло ответила я, плетясь к нужному корпусу.
— Ты чего такая? — нахмурилась Васька. — И не переоделась даже… Этот хмырь блондинистый тебя обидел, что ли? Да я ему яйки откушу!
— Не надо, — всхлипнула я. — Сама же и виновата.
— Э-эй, подруга! Это что за траурное настроение такое? — выпучила глаза Рогова. — Да ты ноги в кровь во время прогонов Морковиной стирала и ни одной слезинки не проронила. А сейчас что за сырость развела?
— Я сама виновата, — повторила ей. — Подумала, что понравилась Глебу, а он меня просто… использовал.
И едва смогла выговорить эту горькую правду, так противно сразу стало, до тошноты.
— У вас с ним все было, что ли? — ахнула Васька.
— Ты еще всей округе заяви, — шикнула на нее я. — Чего орешь?
— Ой, Ритка…
Подруга даже остановилась, словно у нее ноги отказали. Такая реакция вызвала во мне злость. Сама-то Рогова давно, с первого курса, с парнями шуры-муры крутила, а тут так удивилась, точно я была последней девственницей на планете и совершила страшный грех, избавившись от нее.
Я потащила Ваську за собой.
— Опаздываем, забыла?
— Ритка, — все повторяла она, точно ее заело.
— Ничего сверхъестественного не произошло, — поджала губы я. — Не я первая и не я последняя, так же?
— Вот это я отвлеклась, называется, на одного гада, что отжал мою очередь за стойкой. Сходила за коктейльчиком… — протянула Рогова. — Я и квакнуть не успела, как ты исчезла, а потом и телефон отключила. Хоть бы головой думала, подруга, и…
— Хватит меня распинать, — вспылила вдруг я. — Ты мне мать, что ли?
— А она в курсе?
— Еще чего не хватало, — фыркнула в ответ.
— Ну Ритка, ну ты даешь… — все никак не могла успокоиться Рогова. — Не ожидала я от тебя такого… Вот вам и серьезная девушка.
— Васька, — зыркнула на Рогову, надеясь, что та уловила явное предупреждение в тоне моего голоса. Но подругу если несло, то тормоза отказывали напрочь.
— А хочешь, темную ему устроим? — вдруг загорелась идеей она. — Я пациков на районе подговорю и…
— Хватит. Замяли. Забыли.
Васька поджала губы, но развивать больше не стала. От разбора полетов меня спасли пары. Первые две прошли как в тумане, я все витала в собственных мыслях, прокручивала случившееся раз за разом… Рогова ко мне не лезла, только косилась постоянно, словно держала руку на пульсе ситуации. Я сохраняла показное спокойствие и всячески делала вид, что ничего обсуждать не хочу, а в зале этот спектакль закончился.
