На сцене в первых рядах две девушки кружатся вокруг латунных шестов, одетые в расшитые блестками стринги. Как бы я ни восхищалась силой и грацией их движений, этим зрелищем невозможно наслаждаться, не испытывая чувство стыда. Ни одна из них не носит топ, оставляя свои груди обнаженными для мужчин, которые свистят и издают крики из зала. Похотливые призывы вкупе с таким количеством обнаженной плоти заставляют мои внутрен ности сжиматься.
Идя быстрее, я отвожу глаза, но все в этом месте создано для секса или для его продажи. Приглушенное освещение — это здесь благословение. Оно наполовину скрывает голодные взгляды мужчин, красные и белые стробоскопы превращают девушек на сцене во всплески плоти и скольжение тел.
Если я не буду смотреть слишком пристально, то почти смогу притвориться, что этого нет. Что я работаю в кофейне, в деле, которое не купается в грехе.
Почти.
На полпути через зал я чувствую, как взгляд впиваются мне в спину. Волосы у меня на затылке встают дыбом. Я бросаю взгляд через плечо, почти ожидая увидеть Тодда, смотрящего на меня из тени, но его там нет.
Конечно, нет, он не оставит свой пост у двери.
Я оглядываю толпу. Кажется, никто не обращает на меня внимания.
Я встряхиваю себя. Они меня не нашли. Надо перестать быть такой параноидальной.
И Сару они не нашли тоже.
Они не найдут.
В конце зала я сворачиваю в коридор и направляюсь к лестнице в конце коридора. Дверь в одну из комнат открывается, и оттуда выходит одна из девушек. Внутри я успеваю заметить мужчину, натягивающего брюки и заправляющего рубашку, прежде чем она закрывает дверь. Она одаривает меня улыбкой.
Эти стеклянные мертвые глаза и фальшивая улыбка. Улыбка девушки, которая пробыла здесь слишком долго, которая позволила этому месту украсть ее душу.
Я заставляю себя улыбнуться в ответ и прохожу мимо еще нескольких приватных комнат. Из одной доносятся стоны, за которыми следует тихая мольба. Я иду быстрее, чувствуя, что вылезаю из кожи вон. Я не должна быть здесь.
На верхней ступеньке лестницы приглушается грохочущая музыка с нижнего этажа. Мои старые кроссовки скрипят по полу, заставляя меня понять, насколько здесь тихо. Здесь нет похотливых взглядов, нет ощупывающих рук, нет запаха пота и выпивки. Это владения Ди.
— Стеф? — моя начальница появляется в дверях своего кабинета в конце коридора. — Тащи сюда свою задницу.
Мой желудок сжимается. Она просто в бешенстве.
Ладно, вот в чем дело. Моя начальница — одна из самых приятных женщин, которых я встречала с тех пор, как покинула Колонию полгода назад. Если бы не она, я бы до сих пор жила на улице без работы, без жилья и без денег.
