— Я знаю, позволь я тебя полечу.
— Не откажусь рыжик, а то ещё передумаешь.
— Не передумаю, — и тихонько приблизились друг к другу, Майкл смотрел на меня и в его глазах плескались страстные, красные всполохи огня.
— Что опять стесняешься меня поцеловать, — и уже шёпотом. — Здесь никого нет.
— Просто, — и прикоснулась к его лицу, провела пальцами по моей щеке. — Хочу тебя запомнить.
— Зачем? Я ведь всегда рядом, с чего у тебя такие мысли?
— Майкл, я не хочу тебя забывать, — коснулась его подбородка. — Хочу, чтобы закрыв глаза, я видела тебя, — дотронулась его губ. — Твои губы, глаза, улыбку, твоё лицо, навсегда запомнить твой голос.
— Почему ты так говоришь? — взяв мою ладонь, и поцеловал в самый центр. — Ты хочешь со мной? Бросишь меня? Я тебя не отпущу, слышишь Луиса, ты моя.
— А вдруг мы расстанемся?
— Знай одно, мы никогда не расстанемся, — твёрдо произнёс он. — И не смей даже думать об этом, — строго взглянул на меня.
— Не уже ли я тебе так сильно понравилась?
— И даже очень, — с придыханием ответил. — А теперь целуй, не хочу забыть вкус твоих губ, — мы подались друг другу и слились в нежном поцелуе. Он обхватил мою нижнюю губу, посасывая и облизывая. По мои венам словно огонь прошёлся, стало жарко, и я почувствовала стихию Майкла. Обжигающий, неудержимый огонь, слились в единое целое с моей стихией, и стало так тепло и уютно, что не охота было, чтобы огневик останавливался, и продолжал целовать. Он тихонько отстранился, я взглянула на него и прикоснулась к его губам.
— Вот это да, всё прошло, никогда такого не видела, — перевёл дыхание.
— Стихия просто нашла свою истинную пару, и она имеет не только силу, но и лечение, — он нежно коснулся моих губ поцелуем. — Спасибо, сладкая.
— Майкл, я ну, только буду с тобой такое чувствовать или с другим парнем тоже смогу?
— Что? У тебя, кто- то появился? — схватил меня за плечи. — Говори? — я даже пожалела, что поинтересовалась у него, он опять начал ревновать.
— Нет, я просто спросила.
— Только со мной, — проговорил более спокойно. — Ты не сможешь заменить меня, а я тебя.
— Понятно.
— Так, что мы предназначены друг другу, — приобнял меня. — Только моя, — и провёл своими губами по скуле, целуя.
— Собственник! — упёрлась в его плечи. — Перестань! — он не слушал, продолжал нежно целовать. — Кто ни будь, увидит, — отворачивалась от настойчивых губ.
— Ты знаешь, — прошептал он мне на ухо, обдав тёплым дыханием кожу шеи. — Я прям, завожусь, когда ты говоришь «не надо», «перестань», — и прикусил мою мочку уха, обвёл языком, я вздрогнула от непривычных действий.
