Наследница для Дракона, или Как обрести Крылья | страница 108
— Твой потомок, Анниан, — склоняет голову в подобострастии главный в этой вакханалии, — Ратимир Златокрылый.
Вскидываю голову и открываю глаза. Тишина, только взгляд вертикального зрачка направлен на Ратимира, что стоит, гордо расправив плечи.
Глава 57
— Потомок? — рычит дракон, затем открывает пасть.
Его живот светится огненными всполохами, сияя все интенсивнее. Отшатываюсь, когда понимаю, что этот огонь движется по его гортани, какая бы она у него не была. И когда свет исчезает, из его пасти вылетает шквал огня. Ратимиру в последний момент удается отскочить, но огонь задевает его волосы, подпаляя кончики. Запах гари достигает моего носа, а после меня опаляет огнем. Зажмуриваюсь, ожидая и готовясь к боли, но ничего не происходит.
— Что за… — шепчет испуганно Ратимир.
И после я приоткрываю один глаз, затем второй. Рассматриваю свои руки, но они целые, будто меня просто обдало горячим очищающим воздухом. Раздается резкий звук шлепка о землю. Подпаленный припадает на одно колено и склоняет покорно голову.
— Анниан Великий, — говорит с пиететом, все остальные повторяют действия за ним.
Только я продолжаю сидеть на пятой точке, прижимаясь спиной к стенам пещеры.
— Что ж, — рычащими нотками говорит дракон, что безмерно удивляет меня, но списываю все на его божественную сущность. — Плата принята, кровь потомков признана.
— Да! — выдыхает Ратимир с придыханием и благоговением, чувство гордости и собственной важности переполняет его. — Я так и знал. Все видели, кровь наследника признана!
Все это время вертикальные зрачки ящера наблюдают за мной — пристально, не мигая, прожигая меня насквозь, препарируя внутренности, тайные мысли и желания. В голове кавардак, словно внутри кто-то копошится, раскрывая ящики со всеми моими воспоминаниями. Неприятное ощущение, но затем оно резко пропадает, как раз в тот момент, когда Ратимир снова начинает говорить.
— Во имя крови Златокрылых и власти потомков Ираиды, прошу короновать истинного наследника трона! — склоняется в подобострастном поклоне.
Анниан же все это время смотрит на него, не мигая, от чего выглядит еще более устрашающим. Оскаливается и издает какие-то рокочущие звуки. Только потом до меня доходит, что это смех. Драконий смех.
— Что ж, — наклоняет огромную голову набок, затем моргает, — это будет интересно.
Что именно там ему будет интересно, непонятно, но тут он снова открывает пасть, и я рефлекторно прикрываюсь руками, вот только вместо огня меня окутывает фиолетовое сияние, теплыми язычками проходясь по коже. Чувствую, как горит лицо. Вскидываю голову и смотрю по сторонам, ощупывая при этом кожу.