Но вместо этого я решаю затаиться. Пожалуй, хватит с меня ранений.
В конце концов они сами придут ко мне.
Я стараюсь дышать как можно тише, наблюдая, как четыре точки на моем мониторе отдаляются друг от друга все дальше и дальше.
Я просыпаюсь.
Должно быть, меня снова вырубило. Не знаю, как долго я был в отключке. Даже с усилением медовых ушек я не слышу ничего, кроме звука собственного дыхания.
Смотрю на запястный монитор...
Горит только одна красная точка. Мой биосигнал.
Вот дерьмо...
Может случиться так, что все мои сослуживцы погибли. Включая Чони! А может они просто вышли за радиус действия прибора. Они вполне могли вернуться в лагерь.
Я осматриваю вестибюль. Манекены смотрят на меня в гробовом молчании.
Нет ни снайперов, ни уклонистов.
Уклонисты... Я не могу поверить, что сомневался в нашем правительстве. Уклонисты хитрые и жестокие, как нам и говорили по телевидению.
Мне нужно вернуться в лагерь. Возможно, Чони ждет меня там. А может, она заблудилась в снегах и ей нужна моя помощь...
На остальных мне плевать, но если убили Чони...
По улицам гуляет шумный ветер. Я стираю медовую жижу из ушей, чтобы не оглохнуть. Улицы пусты. Нигде нет никаких признаков врага.
Вероятнее всего, это здание держат под прицелом снайперы, так что мне лучше двигаться быстрее. Когда я уже на полпути, густая метель накрывает город, как приливная волна, и сбивает меня с ног. Я встаю и двигаюсь по льду так быстро, как могу. Эта метель может быть благословением, если она скроет меня от снайперов.
Я покидаю город за пару минут до того, как по мне открыли огонь. Всего один снайпер. Он промахивается примерно на сотню футов. Возможно, он стрелял в мою тень, что простиралась далеко по стеклянному льду.
Я пробираюсь сквозь шторм обратно в лагерь, не сводя глаз с монитора на запястье.
На нем я все еще единственная активная красная точка.
Вернувшись на неровную ледяную местность, я уже должен видеть их биосигналы, но их по-прежнему нет.
Я продолжаю идти сквозь буран. Прохожу еще милю. Все также никаких признаков жизни.
Я, видимо, сбился с пути. Должно быть, заблудился в шторме.
Ветер стирает остатки климат-контроля с моего лица, оно горит огнем и кажется, что уши вот-вот лопнут от холода. Мои глаза слезятся, а кожа лица покрывается трещинами, похожими на порезы от бритвы.
Красные огоньки. Я уже вижу их. Мое лицо выгорает на ледяном ветру, но я вернусь в лагерь, чего бы мне это ни стоило.
