А она могла уйти, если бы доверилась греху, Либидо. Но сложилось, как сложилось. Да и шрамы ангелам не идут. Тем более такой белой и нежной коже, как у Анны, они бы точно не подошли.
Он мог предугадать ее эмоции, которые она испытывала, когда увидела, как можно было уйти из ада. Рухнувшая надежда, как вспыхнувшая в небе звезда, ярко загоревшаяся и тут же погасшая. Ведь она могла уйти, но испугалась своего желания. Хотела ринуться и спасти людей, но демонам доверять нельзя и этому научил ее Владыка, своей вечной игрой и не первым обманом. Если он ее обманывал, то почему другие демоны должны говорить правду? Ведь в первую очередь он посеял именно эти сомнения в ней. Но еще ему хотелось посеять сомнения в ее предназначении для этого мира. А это сложней.
Анна дернулась в его руках, когда услышала про выход, ее сердцебиение участилось, она сжала руки в кулаки, а затем выпрямила пальцы. Обернулась к нему, хлестнув его своими огненными волосами. Правду говорят, что рыжие женщины с огоньком внутри. Так и ее глаза блестели озорным огоньком. Только она была немного зла.
- Я могла уйти?
Держа ее за тали одной рукой, Владыка заправил за ее ухо прядку волос.
- Да, могла, - ответил он, глядя на ее губы. Пока она насупилась на него и отвернулась, промолчав. Пусть разбирается сама в своих ощущениях, он ей в этом помогать не будет. Это только ее ощущения и она должна принять их сама.
Оставь надежды, всяк сюда входящий. Да, это про ад. И ей придется похоронить свои надежды. Ничего хорошего ее не ждет.
Владыка прижал ее тесней к себе, чтоб не вырвалась и не обожглась об нагревшуюся кожу левиафана. Ее стройное тело идеально помещалось на его, будто для него родилась. А он сам заслуживает счастья? За то, что делает и за то, что потратил свою жизнь? Сколько веков уже прошло с тех времен, когда он стал здесь править.
Погладил девушку по обнаженному плечу. Надо будет ей другую одежду дать, а то эта испачкалась и порвалась местами.
- Ангел мой, скажи мне. Что бы было, если б мужчина попросил тебя поцеловать его? – спросил он, после затянувшегося молчания.
Анна недоуменно уставилась на него.
— Почему вы спрашиваете? — зарделась она.
Он и сам не понимал почему. Но, скорее, на него вновь нахлынули воспоминания, как он впервые плыл на левиафане в этой пещере. А это были одни из самых лучших моментов в его жизни.
— Просто интересно. Таким, как ты, даже целоваться нельзя. Но вот если бы к тебе подошел мужчина и захотел тебя поцеловать...
