Ладонь Антона скользнула по внутренней стороне бедра, пальцы огладили подрагивающий живот и замерли на талии, впиваясь в нее почти до боли. Мужчина прервал поцелуй, но мы все так же стояли близко, соприкасаясь лбами. Рваное тяжелое дыхание, его вторая рука удерживала мою шею. Невозможно, немыслимо…
– Я хочу, чтобы ты кое-что знал, – выдохнула я, едва ли соображая.
– Что именно?
– Я согласилась участвовать в этом шоу только из-за Артема.
– Я знаю.
– И я переспала с ним, – голос дрогнул, но я все так же была полна решимости.
– Я знаю.
– И… тебя это не волнует? – удивилась я, пока не понимая, откуда мужчине известно о моей маленькой тайне. Вообще обо всех моих тайнах, если уж на то пошло.
– Нисколько, – улыбнулся он, коротко целуя кончик моего носа. – Если тебе интересно, то я ревную. Настолько сильно, что до сих пор готов пройтись по его раздутому самолюбию.
– Я люблю его, – закинула я последнюю удочку, уговаривая скорее себя, чем мужчину.
– Ты ошибаешься, карамелька. Влюбленность и любовь – слишком разные вещи. Ты скоро это поймешь.
– Но… – Он закрыл мне рот поцелуем. Глубоким, сильным, жаждущим, доказывающим свое право.
– А теперь тебе лучше пойти в спальню.
– Но…
– Саша, я держусь из последних сил, и это очень непросто. Иди в спальню, я скоро приду, – настиг меня еще один поцелуй, после которого меня буквально вывели за руку из кабинки. Он даже халат мне на плечи накинул, а я…
А я изо всех сил старалась не смотреть на вздыбленный член.
В спальню я выходила в состоянии, как будто меня мешком по голове ударили. Наполнив бокал вином, тут же залпом осушила его. Это что сейчас вообще было? Щеки горели, меня лихорадило. Действительно потряхивало. На легкую игру это было похоже меньше всего. Он еще и поучал меня, но я была уверена, что действительно люблю Артема. Чувство, которое держится столько лет, просто не может быть влюбленностью.
Мысли о том, что сейчас делает Антон в ванной комнате, никак не хотели выходить из головы. Рвано выдохнув, я поставила бокал на столик и отправилась прямиком в постель, не собираясь снимать халат, который был единственной преградой к моему телу. Возвращаться в ванную за одеждой не собиралась хотя бы потому, что там до сих пор был Антон. Но на всякий случай я еще и в одеяло закуталась, словно в кокон. Правда, заснула тут же, так и не дождавшись своего соседа по постели.
– Доброе утро, – прошептали мне куда-то в макушку, а чужая ладонь очень собственническим жестом притянула меня к себе, пробравшись не то что под одеяло, а даже под халат.
