— Вы не понимаете…
— А я и не должен понимать. Но на вопрос-то ответь. Не мне. Себе.
Аня открыла рот, собираясь удариться в отрицание… И закрыла. Потому что снова звучало бы глупо.
— Возьми проспекты домой. Посмотрите с бабушкой. Если что-то понравится по планировке — наберешь. Проверим, есть ли у нас квартиры и можем ли мы сделать обмен.
Корней кивнул на стопку тех самых проспектов, верхний из которых Аня явно брала в руки, девушка же глянула на них с нескрываемой грустью.
— Я в интернете найду… Если что… — ответила сдавленным голосом. Видимо, разговор пошел не так и не туда, как и куда ей хотелось бы. Но такова жизнь.
— В конце августа меня не будет в стране неделю, — Корней как-то резко, как показалось Ане, перевел тему. Она вскинула взгляд, поймала себя на том что первый, возникший в голове вопрос… Он едет куда-то с той женщиной, которая так ему идет? Осеклась, снова опустила глаза. — Нам лучше бы решить все до моего отъезда.
— А если мы все же не хотим продавать дом?
— То фирма недополучит прибыль, я — неисполненное личное поручение и необходимость реабилитироваться в глазах начальства, вы — минутное облегчение и дальнейший страх, потому что ходить в гости рано или поздно начнут уже другие.
Аня выслушала, мотнула головой из стороны в сторону, будто отгоняя от себя Корнеев прогноз.
— Мне кажется, вы специально так говорите, чтобы… Я испугалась.
Аня сказала довольно тихо, но снова рискнула посмотреть мужчине в глаза. Он же усмехнулся в ответ на ее довольно наглое утверждение.
— Я искренне не знаю, Аня, что может тебя испугать. Слишком ты… То ли наивная, то ли смелая, не пойму никак.
Корней вряд ли вкладывал в слова какой-то глубинный смысл, но мозг мечтательницы сам собой зацепился за слова-маркеры. Никак не пойму… То есть думает, получается?
— Кошмар какой, — Аня ответила на свой же вопрос, но вслух, Высоцкий склонил голову, чуть бровь вздернул, как бы прося объясниться, только Ане нечего было сказать.
— А если серьезно, то мне тебя жалко.
Но и улететь в свои розовые облака она тоже не успела, потому что… Следующей фразой Высоцкий снова жестко, а то и жестоко прибил ее к земле.
— Тебе нужно меняться, чтобы выгрызть в этой жизни счастье. Таким, как ты, очень легко сделать больно. Было бы желание.
— Я не хочу ничего выгрызать.
— А если придется?
— Не придется.
Аня сказала уверенно, опять стараясь сделать спину еще более ровной.
— Было бы неплохо, но я сомневаюсь, — а Высоцкий опять сказал, что думает… Не позволяя себя же убедить безоговорочно.
