Я зашла напротив больницы в круглосуточный магазинчик. С самого утра было глухо и спокойно. Я встала напротив прилавка к девушке.
- Банку кофе и двести граммов сыру.
– Какого кофе, какого сыра? – спросила продавщица.
– Сыру любого острого, а кофе хорошего, какой есть!
– Сто пятьдесят два рубля! – механическим голосом проговорила девушка.
Схватила два пакета и промчалась в больницу. Каждый раз, когда я входила в ординаторскую, когда там никого не было, меня поражали бедность и запустение, поселившиеся, казалось, навеки. Обшарпанные письменные столы, облезлый линолеум, шкаф для одежды такой, будто он пережил бомбежку, и апофеоз – стоявший посередине комнаты диван, обитый толстым синим дерматином.
- Господи, какой же холод на улице ! – сказала Марта входя в ординаторскую закрывая за собой дверь.
- Настя ты снова на работе. Как я рада. Без тебя так скучно.
- Привет, я сама соскучилась — крепко обняла я её.
Марту все любили за её прекрасный мягкий характер, склонность к юмору.
- Рассказывай, что тут нового? - я налила нам кофе, надо позавтракать и идти на осмотр.
- В мужской палате – трое больных. Один – алкаш с улицы в состоянии сильного опьянения, второй – с инфарктом из дома и третий – из хирургии после срочной операции. Этот третий – какой-то кавказец, которого здорово продырявили на Центральном рынке. Три огнестрельные раны – и остался жив. Оперировали четыре часа. Кровопотеря была большая, мужики боялись, что придется добровольцев звать. Группа крови у него самая редкая, четвертая. Но у нас кровь еще есть, все в порядке. Рассказывай что у тебя было? Я не могла с тобой даже поговорить.
Я рассказала ей все с сомого начала, нечего не скрывая, только ей я могла доверить все самое сокровенное.
- Вот так дела... - потрясенно проговорила Марта.
- А какой он?
- С первого раза и не скажешь. Жестокий, грубый, властный, нежный я могу так и до утра описывать и не смогу точно определить какой он.
- Ты не влюбилась ли в него?
- Ерунду не говори. Где я и где любовь. Моё сердце закрыто для любви. А теперь пошли работать.
Ближе к концу смены моё настроение резко испортилось. Я была расстроена. Я думала, как мне вернуться назад, ведь все деньги потратила на такси. Номера у меня его не было, да я и не стала бы звонить.
В ординаторской у двери были раковина и зеркало. Я подошла к нему, потянулась, расправила грудь и плечи. Сняла шапочку, расчесала волосы. За размышлениями я не заметила, как прошло ещё полчаса.
