У Дена на секунду возникло желание поговорить и выяснить, чем он так провинился. Но девушка так явно стремилась уйти поскорее, что он махнул на все рукой. — Жду в семь.
Шейла тут же отвернулась и выскочила за дверь. Ден пожал плечами и вернулся к неразобранной сумке.
Ден.
В итоге нас собралось шестеро. Что ж, могло быть и хуже. А рассадить шесть человек — это нам раз плюнуть. Кто на стул, кто на кровать, а остальные и на полу посидеть не обломаются.
И компания получилась интересная: злая на меня и шипящая от каждого прикосновения Шейла, задира Дрейк, готовый подраться с кем угодно, где угодно и когда угодно (кстати, ему я тоже в последнее время чем-то крупно не угодил). Так, дальше красотка Миранда. Эта сейчас опять скажет, что сидеть на кровати — не для леди (а единственный стул уже заняла Шейла, и сгонять ее оттуда — себе дороже) и вообще будет учить нас хорошим манерам, этикету и прочей лабуде.
С собой Миранда притащила Кьянти, звезду академии, будущего гения сыскного дела и по совместительству Мирандину соседку. Ну и вишенка на торте. Тут я даже мысленно застонал. Та-дам! Мэл Монтгомери собственной персоной.
Взгляд, которым я окинул очередного гостя, не укрылся от его внимания. Мэл понимающе хмыкнул и, подвинув меня плечом, протиснулся в комнату. Девчонки с радостным смехом по очереди повисли у него на шее, подставляя щеки для поцелуев. Все трое, включая сразу переставшую шипеть Шейлу. Я поймал себя на привычном желании пнуть Монтгомери, ну или стукнуть чем-нибудь тяжелым. Можно даже не магическим. Вот ваза вполне подойдет. Все равно не знаю, куда ее девать.
Этот яркий блондин, сверкая понимающими зелеными глазами из-под стильной челки, безнадежно отравлял мое существование в академии. Причем отравлял самим фактом своего существования. Красавец, умница, стиляга и гордость семьи Монтгомери, он неизменно был в центре всеобщего внимания. Там, где другим приходилось изрядно попотеть, он всего добивался шутя, не прилагая особых усилий.
Учителя его обожали, в личном деле не было ни одного замечания. За годы учебы он ни разу не сорвался, не набил никому морду. Напротив, с его появлением все конфликты разрешались, противоречия снимались, а проблемы исчезали ко всеобщей радости.
Мэл всегда держал себя в руках, и его самоконтроль ставили в пример всем магам-огневикам. Однако и в тактике ведения боя ему равных не было. На полигоне, где отрабатывались удары и проводились тренировочные поединки, как магические, так и нет, он всегда был лучшим. По доброй воле становиться его партнером в спарринге мог лишь тот, у кого было желание, чтобы ему как следует вломили.
