Удача улыбнулась работнику Бурта, как Чеширский кот.
Ля’Сахр похлопал рабочего по плечу.
— Хорошего вечера, — облизнулся Магнат. Рабочий улыбнулся и одобрительно кивнул. — В Дворец Удовольствий спешишь?
— О нет! — рассмеялся мужчина в защитных очках. — Сегодня я весь вечер дома, раз уж выдалась такая возможность!
Магнат удивленно поднял брови, а потом засмеялся. Стеклышки его красных защитных очков блестели в свете ламп фабрики.
— Забавно, ты — исключение из правил! Ну ладно, беги, рабочий день окончен.
Ля’Сахр убрал руку с плеча рабочего, и тот удалился. Фабрика опустела рано, и лишь големы продолжали шевелиться, издавая грохот, подобный звуку каменей, летящих вниз по склону горы.
— Эх, Платз, Платз, — вновь облизался Карамельный Магнат. Потом он щелкнул пальцами — и големы замерли на местах, превратившись в настоящие статуи. Рубиновые вставки в их телах потускнели. Ящики, которые многие исполины держали в руках мертвой хваткой, так и остались в глиняных объятиях. Проходя под балками, державшими второй ярус, Магнат пригнулся, чтобы его непропорционально большая шляпа не слетела с головы. Он поднялся по лестнице на второй ярус и подошел к своему «гончарному кругу» для приготовления карамели самой необычной формы. Ля’Сахр еще раз щелкнул. Шестеренки, отключенные им ранее, вновь зашевелились, и через некоторое время на круг полилась карамель. Магнат, усевшись в кресло и натянув перчатки, принялся создавать очередной шедевр.
— Наверняка, Платз этого не одобрит, но да какая разница, — голова хозяина фабрики работала отдельно от его рук. — Но все и всё должно работать, чтобы получилось, как надо. Главное, не опоздать на этот раз, а то Эдрик опять будет беситься…
И карамель, не имеющая формы, принимала в его руках некий облик так же, как делает магия в руках умелых волшебников. Но для Карамельного Магната сладости были намного практичней некой магии, которую даже нельзя было пощупать. Как для Плтаза… впрочем, как для Платза деньги, обладающие своим волшебством.
Волшебство денег осознавал и Денвер, правда, для него оно было немного приземленными. Но все же, он осознавал его, и именно поэтому спешно складывал в карманы фиолетового фрака блокноты и письменные принадлежности. Его движения были легкими и органическими, словно главный редактор вдруг превратился в балерину. Денвер отскочил от стола как мячик от ракетки, и моментально оказался перед зеркалом. Главный редактор «Сплетника Златногорска» поправил рубашку, фрак, аккуратно расчесал и без того хорошо уложенные волосы.
