— А это стоя[63] — самое большое в Ольвии строение, — объяснил Тимон. — Его длина — полтора плетра[64], а ширина — половина плетра. В плохую погоду здесь проводятся народные собрания. А ещё тут выступают местные и заезжие поэты, музыканты, ораторы и философы, организуются торжественные встречи важных заморских гостей и послов, в большие праздники устраиваются общегородские пиры.
— Да-а! Это строе-ение! — восхищённо протянул Плавт. — Надо же такое возвести! И как это людям удаётся?
— На той стороне улицы, — показал Тимон на большой дом, обращённый фасадом с портиком к стое, — здание Дикастерия — городского суда. Сюда лучше не попадать. Поэтому быстрее минуем его и пойдём дальше, — засмеялся провожатый Плавта и прибавил ходу. — И, наконец, перед нами, что? Агора — главная площадь Ольвии.
Мальчишки свернули влево.
— Ого, какая большая! — заметил Плавт. — Для чего она такая?
Плавт не преувеличивал: площадь и в самом деле была большой. Каждая её сторона имела в длину не меньше двух плетров. С южной стороны её ограничивали два здания: одно большое, другое поменьше. С восточной и западной сторон вдоль площади тянулись ряды торговых лавок.
— На Агоре обычно проводятся народные собрания. Здесь запросто может поместиться всё население Ольвии, — не без гордости разъяснил Тимон. — Имеется в виду мужское население: женщины, а тем более дети, участия в народных собраниях не принимают. В обычные же дни площадь служит главным торговым центром города. Идём-ка поближе, — там есть на что посмотреть.
— А сладостями тут торгуют? — как бы невзначай спросил Плавт.
— Со сладостями придётся повременить. Едой торгуют на других рынках. Здесь иной товар.
Несмотря на обычный будничный день, на Агоре было довольно многолюдно. Плавт, во всяком случае, такое скопище народа видел впервые, и от непривычки ему стало как-то не по себе. Тимон, наоборот, чувствовал здесь себя, как рыба в воде.
На самой площади то тут, то там стояли кучками ольвиополиты и оживлённо обсуждали городские новости, а также новости и слухи, дошедшие из Эллады и соседних полисов[65]. То и дело встречались люди в диковинной чужеземной одежде, и слышалась чужая непонятная речь: то скрипучая, то гортанная, то шипящая. Больше всего народу толпилось, конечно, у торговых лавок. Присоединились к ним и Тимон с Плавтом.
И чего только не увидел в этих лавках Плавт! У него просто глаза разбегались от изобилия и разнообразия товаров. Были здесь и различные инструменты для землепашцев, ткачей, столяров, плотников, кузнецов, рыбаков, и всевозможные, какие только душа пожелает, светильники, и на любой, самый изысканный вкус, женские украшения, и терракотовые статуэтки — крошечные и довольно внушительных размеров, однотонные и раскрашенные.
