Постепенно, не сразу, но он заставит считаться с собой и тех, кто сейчас представляет собой будущих «белых», и тех, кто станет «красными», и тех, кто станет «зелёными»… Да хоть «бурыми» или «крапчатыми»! Все эти анархисты, махновцы, меньшевики, большевики, эсеры, монархисты и республиканцы, обычные бандиты, шпионы, провокаторы, а также националисты всех мастей и всех пределов, почувствуют на своем горле его власть. ЕГО власть! За это стоило побороться. Вооружённый знаниями двадцать первого века, пониманием исторической перспективы, владея подвешенным языком и огромным опытом управления и переговоров, он сможет побороться, черт возьми!
В изнеможении от переполнявших его мыслей и чувств, Керенский откинулся на подушку. Он не обратил никакого внимания на сестру милосердия, смотревшую на него удивлённо-испуганным взглядом.
«Но смогу ли я? И как же быть с интересами англичан и французов? А ещё есть и немцы, и американцы со своими шкурными интересами. Межвоенное время настоящий клубок со змеями!»
Керенский не был сильным любителем истории, но уж всей этой европейской братии навидался сполна и на работе. Эти холодные, словно приклеенные к лицу, улыбки и жёсткие равнодушные взгляды европейских коллег говорили сами за себя. Они уже давно считали себя хозяевами страны, в которой он родился и вырос, но не афишировали это. Они действовали опосредованно, но, правильно говорят, что «мягко стелет, да жестко спать».
Иностранцам принадлежали многие компании или контрольные пакеты государствообразующих предприятий. А там, где формально не принимали участие европейцы, были люди, которым позволили стать «Великими» коммерсантами в эпоху приватизации.
У этих товарищей все деньги лежали в европейских банках, у них были виллы, дома, огромные участки в Италии, Испании или на каких-нибудь уютных тропических островах. Дети учились в закрытых интернатах Великобритании, делали бизнес в европейских странах, а то и просто гоняли на иномарках, периодически давя под колесами русских ванек.
Высшие чины Родины Александра играли в интересную игру — независимость России. Они пыжились и отстаивали свою мнимую компетентность. На деле же всё было гораздо сложнее и гораздо проще. Никто из них и никогда по собственной воле не готов был отказаться от комфорта и денег, и лишиться всего ради интересов какой-то там Родины. Времена Фиделя Кастро давно прошли, и теперь миром окончательно правил холодный расчёт и здравый рассудок.
