Я усмехнулась. Будь у меня даже все бриллианты мира, я не смогла бы за них вернуть Снежану и того Антона, которого знала до вчерашнего дня.
- Возьми, - стянула с пальца кольца.
- Ага, нахрена мне….
- Мне они не нужны, - я пожала плечами. - Если тебе тоже, то я просто выкину прям в колодец. Устрою крутую находку археологам будущего, - и подняла руку с зажатыми в ней кольцами над колодцем.
- Совсем больная? – взвизгнула девчонка. Я вложила в ее руку кольца. Анжела сразу же надела то, которое с бриллиантами – правда подошло оно только на мизинец, и залюбовалась.
- Носи на здоровье. Меня они огорчают, а тебя радуют. При том, как мало сейчас радостей, нужно ценить каждую.
- Почему огорчают?
- Тот, кто их подарил, чуть не задушил меня позавчера.
Пухлый рот девушки превратился в почти идеальную букву «О».
- Угу, в здравом уме и твердой памяти, между прочим.
- Все мужики - козлы – кто-то больше, кто-то меньше.
- Анжела, мы как-то не так начали, - пытаясь отделаться от гадкой мысли, что банально пытаюсь купить перемирие, проговорила я. - Не знаю, какие у тебя ко мне претензии, но у меня к тебе никаких. Жить нам, судя по всему, придется в одном месте. Давай попробуем…
- Увижу хоть одну улыбку в сторону Седого, перья повыдергаю, усекла?
- Седого… Да я даже не смотрю на него.
- Зато он на тебя смотрит. И больше чем следует. Короче, ты меня услышала, - с этими словами она засунула кольца в карман и, легко подхватив полное ведро, потопала в дом.
- Дура, - пробормотала я. С другой стороны, что если она права. Не в желании оттаскать за волосы, но в том, что этот Седой хочет меня. Если это так, оставалось надеяться только, что их негласное правило убережет.
Я сполоснула ведро, а потом наполнила его водой и рывком подняла. Левая рука в который раз сделала вид, что покидает плечевой сустав, но я проигнорировала это. А ведь уже больше года занималась в зале с персональным тренером трижды в неделю по полтора часа, а толку.
Доперев-таки ведро в дом, я с тоской представила, как буду пытаться втащить его на печку.
- Давай помогу, цыпа, - вырос рядом Костян.
- Спасибо.
Он легко поставил ведро на уже растопленную печь.
- Я…это, что хотел сказать…В общем, мне жалко твою дочку и сестру. И я понимаю, как тебе. У самого жена и сын… короче, не успел я.
Сестру… Сестру по несчастью. Не так уж парень и ошибся.
Костян оперся стиснутыми кулаками о столешницу и опустил русую голову, сжав тонкие губы. На белесых ресницах блеснула слеза.
