Я развернулся к нему, распрямляя плечи.
— У меня есть задача. Нравится мне Амалия или нет — это не имеет значения. Она необходимая пешка. Следовать плану будет значительно труднее, если я начну питать к ней чувства.
Триндон выглядел так, будто хотел возразить, но тема была закрыта. Он улыбался, несколько мгновений глядя в потолок, прежде чем довольно вздохнул и добавил:
— Какой же холодной жизнью ты живёшь, капитан.
Я потёр виски.
— Последний раз предупреждаю, не называй меня так.
— Но ты и есть капитан, — он дважды ударил себя кулаком в грудь, как идиот. — Лидер нашей отважной команды: бесстрашный, решительный, хладнокровный и расчётливый. Человек, настолько верный своему королевству, что готов бросить любимую…
— Я не люблю её.
— …на съедение волкам. Достойно восхищения.
— Всё сказал?
Он задумался на несколько секунд, а затем утвердительно кивнул.
— Да, думаю, да. Ты не голоден? Может, нам пойти вниз и спасти твою возлюбленную из лап злобного ростовщика?
— Я уже жалею, что взял тебя с собой, — произнёс я безразличным тоном. — Надо было брать Келверта.
— Келверту двенадцать, — заметил Триндон.
Я улыбнулся.
— И всё же лучше с ним, чем с тобой.
Триндон рассмеялся, закрывая за нами дверь.
17
Амалия
Я расчёсывала волосы, избавляясь от колтунов, которые появились во время утренней поездки. Внезапно раздался стук в дверь моей каюты.
Меня разозлило, что пришлось прерваться, но вздохнув я подошла к двери.
Мы покинули Греб этим утром, проехали через полуостров и сели на небольшое пассажирское судно. Сейчас мы плыли вдоль побережья к Бейшору. На этот раз мы будем ночевать на борту. Моя каюта была не больше той комнаты, что была на постоялом дворе Кипперта, но койка оказалась мягче, и у меня был туалетный столик с зеркалом.
Я уже собиралась открыть дверь, но задумалась: там ведь мог быть Руперт вместо Гейджа. Как я и боялась, он увязался за нами и сел на этот же корабль.
— Кто там? — я поморщилась, дёрнув очередной узел в волосах.
— Риз.
Я замерла, держась за дверную ручку. Мы почти не разговаривали последние двадцать четыре часа… Но он не покинул меня.
Я не столько злилась на него, сколько стыдилась своего поведения. Не сказать, что отказ охотника был грубым — Риз скорее повёл себя так, будто ничего и не было.
Я открыла дверь, развернулась и пошла обратно, не прекращая борьбу со своими волосами.
— Да? — бросила ему небрежно, будто не думала о нём каждую секунду с тех пор, как мы сошли с парома.
Эмбер подскочила, чтобы поприветствовать его, потянув сначала одну заднюю лапу, затем вторую. Её уши стояли торчком, а хвост метался из стороны в сторону, как развивающийся флаг. Верность? Нет, не слышала.
