Едва свернув в переулок, где и находилось нужное нам здание, мы сразу увидели незнакомую машину и отирающихся около нее троих парней.
— Что-то не похожи они на танцоров, — хмыкнул Яр, останавливаясь в тридцати метрах от незнакомцев, а я перевел взгляд от машины на вход в студию, где стояли еще два человека.
Мне хватило секунды, чтобы разглядеть обернувшегося Эдика, а за ним — Муру. Еще полсекунды и я рассмотрел и то, как парень грубо сжал руку девушки, и то, каким торжеством буквально светится его лицо. Ярость взлетела в небеса ядерной ракетой, а в салоне машины практически мгновенно раздался бешеное рычание. Ручка двери в моих руках треснула.
— Успокойся, Чип! Так будет только хуже! — рявкнул Яр и схватил меня за плечо, пресекая попытки выйти, — Лось, держи его!
Меня прижали к сиденью крепкие руки, сцепившись в замок на уровне груди и фиксируя плечи, пока я рвался выйти из машины, чтобы в фарш покрошить этого урода, посмевшего еще раз тронуть мою девочку.
— Чип, придурок, очнись! Мы тебя будем держать или девушку спасать? — голос Яра с откровенно рычащими нотами, наконец, отрезвил. Я безрезультатно дернулся последний раз, потом закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов.
— Все, парни, я в норме, — голос был хриплым, но, по крайней мере, я уже не рычал. Пока.
— Не делай глупостей, — предостерег Лось, убирая руки, — ты ее хочешь напугать до икоты? Будешь потом на свидания в Кащенко бегать, бешеный ты наш!
Аргумент был железобетонный. Волк внутри заскулил и заткнулся. Ему тоже было важно ее спокойствие и безопасность. А разделать белобрысого урода на составные части потом еще успею…
Удивительно медленно открыл дверь и вышел. Сделал глубокий вдох, широко улыбнулся и сделал несколько шагов к Эдику.
— А кто тут у нас такоооой? — протянул издевательски, продолжая улыбаться во все зубы, — Эдик, неужели ты тайный поклонник женского доминирования и решил попросить Муру повторить предыдущий урок? Или решил еще разок искренне попросить прощения? Тогда советую стараться лучше, а то девушка явно не впечатлена…
Эдик скривился так, будто ему предложили жареных тараканов попробовать. Хотя в его случае это был бы почти каннибализм.
— Шел бы ты отсюда, Робин Гуд недоделанный, — сплюнул он, — тебя я позже воспитывать буду.
— А рожа не треснет, воспитатель-сказочник? — клянусь, кроме искренней заботы и участия в моем голосе больше ничего не было. Почти. Потому что я сейчас очень ясно представил себе, как откусываю ему голову.
