Дочь: Отец, твои слова приводят меня в замешательство.
Отец: Нет, дитя мое. Я только констатирую факты. Истина приводит в замешательство. Она гораздо более поразительна, чем наши самые необузданные фантазии. Созерцание истины быстро уносит нас прочь от наших малых моральных и метафизических систем. Индуистские тексты учат, что поиски истины, куда бы они ни вели, и каких бы жертв ни требовали, необходимы для эволюции человека. Индуизм никогда не выступал против прогресса науки. Он никогда не выступал против размышлений в метафизике и этике. Последняя страница его этики еще не написана и никогда не будет написана. Если бы только мы имели глаза, чтобы видеть, мы бы поняли, что новая глава этики Индии пишется в наше время. Но позволь мне не останавливаться на этом сейчас. Давай двинемся дальше, к следующей главной добродетели.
Дочь: Но я бы хотела узнать, какие качества ты включаешь в правду как добродетель?
Отец: Я бы включил сюда честность, искренность, справедливость, верность, терпеливое исследование фактов, понимание красоты в ее различных формах и другие, связанные с правдой, качества. Как я уже говорил, наши Писания фактически утверждают, что все добродетели есть лишь формы правды.
Дочь: Теперь мы дошли до последней из главных добродетелей в нашем списке, а именно, до ахимсы, или ненасилия. Что здесь имеется в виду?
Отец: Есть такое изречение, часто цитируемое в индуизме: «Ахимса парамо дхарма», что означает — «ненасилие есть высший закон». Нет сомнения, что проповедь ненасилия — это наиболее значительный вклад Индии в мировую культуру. Ненасилие имеет два аспекта — пассивный и положительный. В пассивном аспекте оно означает стремление не причинять боли любому существу любым способом. В положительном аспекте оно означает совершенную любовь ко всем существам. Величайший истолкователь ахимсы нашего времени говорит о ней так: «Ненасилие есть совершенное состояние. Это цель, к которой человечество движется естественно, хотя и бессознательно. Человек не становится божественным, даже когда он является воплощением невинности. Он только становится истинно человеком. В нашем настоящем состоянии мы частью люди, а частью животные; в своем невежестве и даже самонадеянности мы говорим, что поистине выполняем задачу рода человеческого, когда платим ударом за удар и проявляем меру раздражения, необходимую для достижения этой цели. Мы как будто верим, что возмездие есть закон нашего существования, тогда как в каждом священном тексте мы читаем, что возмездие никогда не является обязательным, но только допустимым. Именно, самообуздание является обязательным. Возмездие — это потворство своим слабостям, требующее тщательного контроля. Самообуздание есть закон нашего существования. Ибо высшее совершенство недостижимо без высшего ограничения. Таким образом, страдание — признак человеческого племени».
