— Что?
— Вот ты утром, когда просыпаешься, что первым делом делаешь?
— Э-э… Болячки свои считаю, — невесело усмехнулся Бурков.
— Понятно… А он первым делом всегда спрашивает, какой на улице дует ветер. Так дочка его подкалывает, типа: «Папа, паруса на крыше поднимать или нет?»
— Хе-хе! — улыбнулся Артём Николаевич. — У моряков, похоже, это профессиональное «заболевание». Кстати, он у себя на крыше дома флюгер какой-то хитрый установил. Тот не только направление ветра показывает, но и скорость определяет…
— Ничего хитрого в нём нет, — пожал плечами император. — У нас на метеорологической станции несколько видов подобных флюгеров стоят — дублируют работу друг друга… Ну, да, ладно… Лучше расскажи, что слышно в городе и вообще в мире?
— В городе крестьяне что-то бузят…
— Что за крестьяне?
— У которых вдоль левого берега реки Тёмной фермы находятся…
— А-а! Ты ведь не знаешь…
— Чего не знаю? — насторожился Бурков.
— Короче, слушай… Этим крестьянам землю-то в аренду давали…
— Ну…
— У одних срок аренды скоро подойдёт к концу, у других он уже вышел, а новые договора мы не заключаем.
— Почему?
— Как — почему? — удивился император непонятливости своего министра. — В настоящий момент мы в черте города возводим четыре промышленных предприятия. В каждом будет работать примерно по тысяче человек. Для них где-то жильё нужно строить. Так сказать, спальные районы…
— А-а, точно! — хлопнул себя ладошкой по лбу Бурков. — Мы ведь пока строительство у подножия Столовой горы запретили.
— Именно, — кивнул Павел Андреевич. — Прибережём центр города для других целей. Пока же будем создавать вдоль левого берега реки Тёмной районы с цивилизованной инфраструктурой.
— А сейчас что, она у нас не цивилизованная? — улыбнулся Артём Николаевич.
— А сейчас нет, — серьёзно ответил император. — Ты, наверное, заметил, что кругом всё перерыли?
— Есть такое, — согласился министр безопасности. — Котлованы, траншеи… Что-то больно грандиозно. Тем более строителей столько нагнали… Я когда увидел громадный палаточный городок, решил: армию для войны собираем…
— Двадцать тысяч человек, — поделился информацией император.
— Ого! Немало, немало…
— Так ведь и задумки не детские. Вот, гляди…
После этих слов Павел Андреевич поднялся с кресла и открыл шкаф для хранения чертежей. Они лежали свёрнутыми в подписанных тубусах. Из одного такого тубуса он достал два чертежа и разложил на столе, придавив их края изящными чугунными фигурками, подаренными ему работниками литейного цеха. На одном чертеже в трёх проекциях изображался трёхэтажный дом в четыре подъезда. На каждом этаже располагались по три трёхкомнатные квартиры. Размеры шли стандартные. Прихожая три на три метра, зал четыре на шесть, спальни и кухня четыре на четыре, ванна два на два и туалет полтора на два метра. На втором чертеже значилась схема четырёх микрорайонов, соседствующих друг с другом и соединённых между собой двумя параллельными улицами, которые вели к строящимся предприятиям и к центру города.
