Самые лучшие пельмешки получались, как ни странно, у Тиля и Фло. Маленькие, аккуратные.
— Луи, считай это сменой трудовой деятельности. А такая перемена сродни отдыху.
— Да, Луи, лепи и помалкивай! — Ингвар чуть язык себе от радостного возбуждения не откусил, вылепливая пельменеобразную Мона Лизу, не иначе. — Жрать-то любишь, люби и ручками своими изнеженными поработать.
— Тебе-то какая разница? — вурдалак упрямо парировал. — Блохастой шкуре всё равно что есть…
Так, что-то пошло не по плану. Вместо примирения и дружбы нарисовалась сцена из мексиканского сериала, где Марио и Хулио не могли поделить свою гитару.
— Конечно, когда кровь литрами сосёшь, потом трудно привычную пищу есть. И также трудно быть благодарным. Недалеко вурдалаки от упырей ушли.
— Я хоть честен! И не подлизываюсь ко всем и вся… — Луи шлёпнул пельмень на стол.
— Жёваный хобот, Луи! Это о чём ты говоришь?
— Вот именно о твоём хоботе, Ингвар!
— Это к кому я подлизываюсь? — Ингвар взревел и нахмурил брови.
Мужчины смотрели друг на друга так, будто сейчас были готовы кинуться друг на друга. Оборотень даже последний пельмень со злости размазал по столу. Все притихли и с ужасом наблюдали за разгорающейся ссорой. Я, вооружившись скалкой, решила вмешаться. Втиснулась между мужчин и с силой бахнула орудием перемирия по столу, подняв волну муки в воздух.
— Ша, креветки! Замолчали! А то сейчас обоим хоботы пообрываю!
Разгорающуюся перепалку прекратил взрыв. Был он такой силы, что тяжёлый верх плиты, сделанный из толстого металла, сорвало и унесло под потолок. Горящий уголь упал на нас ворохом огненных искр. Я даже среагировать не успела. Зато Фло тут же поняла, что к чему и, зазвенев крыльями, резким порывом воздуха всё сдула в другую сторону.
Луи фыркнул, мотнул головой и вернулся к пельменям:
— Феникс проснулся.
Взвейтесь кострами...
— Нет, Огневушка, нет! Погоди! Не трогай!
Я бегала за неугомонной девчушкой по всему этажу. Наш феникс стал милой девочкой, на первый взгляд ей было не больше трёх или четырёх лет. Пухлые щёки, большие чёрные глаза с длинными ресницами и кудри цвета золы. Не златовласая, но что-то около того. Разума в этом чаде было столько же, сколько в Ингваре, воющем на луну. На уровне табуретки. Ничего не говоря, толком даже не болтая и не понимая, девочка устраивала настоящий хаос. Огнём она не управляла, а только плевалась. Ходячая зажигалка. Стоило только девочке остановиться, подумать о чём-то, как тут же с её рук слетали искры, а то и всполохи пламени. Контролировать этот процесс пока не получалось, поэтому я на своей площадке в подвале наколдовала целый штабель огнетушителей. Потом был краткий ликбез, который окончился белым лицом у Ингвара: он как-то игриво на меня посмотрел, и Луи решил опробовать чудо-средство в действии.
