Огненный луч | страница 50



Настоящая Мэлоун, от макушки до пят.

— Снимите оковы. Немедля, — приказал Гельмут страже. — Это дракон — герой, а не изменник.

Стражники освободили мои запястья. Я снова ощутил вкус свободы, осознав, что всё-таки я не был готов распрощаться с ней навсегда.

Гельмут снова принял торжественно королевский вид.

— Ты же понимаешь, что это только начало трудного пути. Ты нужен ей, Жако.

— Знаю. Снова защищать королевского отпрыска.

— От судьбы не убежишь.

Я ухмыльнулся.

— Да уж.


Восьмая глава

ГЕРБЕРТ УОТКИНС


Елена становилась сильнее с каждым днём.

Три месяца с моего освобождения пролетели, как молния Лунного Удара, быстро и ярко.

Она усердно тренировалась и с честью приняла своё положение.

Она больше не мой медвежонок, но по-прежнему моя дочь. Она продолжает называть меня папой и прислушиваться к каждому моему слову.

Я наблюдал за каждым её занятием с наставниками. Из оружия она предпочитала топорики, прям как её мать. Но в то же время ей удалось овладеть мечом и луком. Стоит ли говорить, что она надирала принцу задницу каждые выходные.

Но страх перед Рубикон не проходил.

Мы изучили все записи предыдущих попыток заявить на него права, анализировали его стиль и способности, разрабатывали тактики боя с учётом слабостей Блейка.

В итоге его всё-таки перестали держать под действием успокоительных, и он закипал от гнева. Когда бы к нему ни приближались журналисты, он изливал всю ненависть в адрес Елены.

Он забрался ей под кожу, стал её ночным кошмаром. Буквально. Она часто просыпалась от собственного крика, вся вспотевшая.

И всё время повторяла, что не готова.

А я знал, что готова. Более чем.

Когда мы сели на диван, чтобы в сотый раз посмотреть первую провалившуюся попытку Люциана заявить права на Блейка, я решил сменить подход:

— Что делает Блейк в твоих снах, Елена?

— О, пап, они такие реалистичные, — она вздрогнула. — Я чувствую, как горю заживо. Больше всего на свете меня пугает его огонь.

— Это твой огонь, — поправляю я. — Прими его. Он не причинит тебе вреда, если ты заявишь на него права. Только когда ты захочешь, чтобы Блейк направил его на тебя, ты сможешь взойти.

Она заламывает руки.

— А если не захочу?

— Он не можешь убить тебя. Он это знает. Вот почему он в ужасе от перспективы встретиться с тобой.

Она усмехнулась.

— Он не боится меня, пап.

— Ещё как боится. Разве сама не замечаешь? Это видно по всем его нападкам, по агрессивным интервью, по всей его манере. Только присмотрись.

Я снова включил экран. Мы включили запись. Я показал момент, когда Блейк засмеялся. Заносчивый засранец. Надменный и чересчур самоуверенный.