Я поджал губы.
— Ты не пустое место, Елена.
— Ладно-ладно, просто новенькая, которой здесь не место.
— Я же сказал тебе. Ты заслуживаешь быть здесь не меньше, чем кто-либо другой.
— И даже больше, — добавил Гельмут.
Он всё понял. Теперь у меня не осталось сомнений, он всё понял.
Она сделала глубокий вдох.
— Они такие красивые… ну, драконы.
Я улыбнулся.
— Да, могу только догадываться, что ты сейчас чувствуешь.
Она замолкает на мгновение, а затем выпаливает:
— Почему ты спросил меня о Блейке?
— За завтраком, Елена.
Она вздохнула.
— Ладно, — и выглянула в окно. Я ощущал её нарастающее беспокойство.
— Она понимает латынь? — спросил Гельмут на латинском.
Я покачал головой.
— Как такое возможно, Жако?
— Долго рассказывать.
Хотя Елена не стала спрашивать, о чём мы говорим, от неё исходила волна раздражения, пока она смотрела на облака, проносящиеся мимо.
Гельмут поёрзал.
— Он ведь знает, да?
— Дракон всегда знает. Вопрос в том, почему он никому не рассказывает об этом?
— Он уже потерян для нас.
— Нет. Если бы это было так, меня бы уже не было в живых.
На лице Гельмута отобразилось замешательство.
— Что?
— Ещё не поздно. Ей нужен личный наставник и несколько учителей. Она пока не может посещать Драконию. Пока нет.
— Жако, так она правда?..
— Правда, — твёрдо ответил я. — Тания тоже это подтвердит.
— Есть одна маленькая проблемка, — серьёзно произнёс он. — Её нигде не могут найти.
— Она покажется, как только разнесутся вести о моём возвращении.
Он сделал глубокий вдох.
— Гельмут, пожалуйста. Я защищал её столько, сколько мог. Это была непростая жизнь. Фокс… ну, ты знаешь Горана…
Тревога мелькнула на его лице.
— Горан знает о ней?
— Не могу сказать наверняка, — признался я. — Всю жизнь мы бежим от Фокса, который жаждет убить её.
Гельмут никак не мог перестать бросать взгляды на Елену.
— Как хочешь. Как много она знает?
— Ничего.
— Жако! — прошипел он.
— Я пытался, ладно? Она плохо восприняла это, была в дикой истерике. Тании пришлось забрать у неё воспоминания, чтобы она могла нормально жить. Я до ужаса боюсь предстоящего разговора. Пускай она не моя плоть и кровь, но всё-таки она моя дочь. Я вырастил её как родную.
Он сощурился.
— А где Кара?
Слёзы наполнили глаза.
— За завтраком, — и я тоже уставился в окно.
* * *
Мы, наконец, приземлились. Перед нами возвышалась «Марионетка». Один из самых роскошных отелей во всей Пейе.
Едва нас завидел консьерж, как весь персонал бросился исполнять указания короля Тита. Уже через пять минут нам уже предоставили номер.
