Тамас подумал, что это не сулит ничего хорошего.
Сеске лишь на миг задержал взгляд на Тамасе. Улыбка дрогнула, и взгляд скользнул дальше – ни жеста, ни усмешки, ничего, чтобы поприветствовать человека, который только что преподнес ему вражескую крепость на блюдечке. Сеске продолжал шутить с офицерами.
Тамас обошел форт по кругу, проверяя ход ремонта, и, заглянув в колодец, изучил древнюю ржавую решетку, которая чуть его не убила. Он отсчитал пятнадцать шагов от колодца и, усмехнувшись, шаркнул по черному запятнанному камню. Как выяснилось, избранный, на которого он приземлился, умер почти мгновенно – от удара его позвоночник сломался, как ветка. Пятно под сапогом Тамаса – скорее всего, кровь избранного.
– Сержант, – раздался голос.
Подняв голову, Тамас увидел одного из адъютантов Сеске.
– Да?
– Вас хочет видеть генерал.
Тамас последовал за адъютантом к ближайшей караулке и поднялся по крутой узкой лестнице. С каждым шагом боль в боку усиливалась. Добравшись до верха, он весь покрылся потом, кружилась голова. Порохового заряда в карманах не нашлось.
Когда Тамас подошел к Сеске, тот был один. Генерал хмуро смотрел на лагерь пленных гурланцев. Он не обернулся.
Тамас отдал честь левой рукой.
– Сэр.
– Полагаю, – сказал Сеске, – ты думаешь, что получишь за это повышение?
Тамас опустил руку, пытаясь побороть головокружение. Пороховой транс почти иссяк.
– Я бы не дерзнул, сэр.
– Да, не дерзнул бы. Я говорил с Перегом. Он весьма обрадовался капитуляции гурланцев и упомянул о твоих амбициях. Ты хочешь получить офицерское звание. Это правда?
У Тамаса пересохло во рту. Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.
– Я бы хотел служить королю в звании офицера, сэр.
– Так это правда? – Сеске покачал головой. – Я этого не потерплю. Не в этой армии.
Тамас сдержал гневную реплику. Конечно, на такое заявление есть веская причина?
– Я не уверен, что понимаю, сэр.
– За эту победу король, скорее всего, пожалует мне земли. Перега повысят до майора, его тетя будет без ума от радости. И за то, и за другое от меня тебе благодарность. Но офицер должен быть благородной крови. Ничто не убедит меня в обратном. Не будь строг к себе. Я понимаю, что твое происхождение – не твоя вина. Но так устроен мир, и тебе нужно к этому привыкнуть.
«Мне от него благодарность?»
Тамас глянул на Сеске, на то, как опасно близко тот стоит к краю стены. Один быстрый толчок и... что? Его отдадут под трибунал и расстреляют? Ради того, чтобы заткнуть одного-единственного хвастуна?
