Подписание русско-германского союзнического договора естественно сопровождалось урегулированием множества спорных двухсторонних вопросов. Большую часть их действительно удалось решить. Например, на южных рубежах Империи удалось урегулировать интересы обоих сторон в Оттоманской Империи и Персии в основном по принципу: русские не слишком лезут к османам, а немцы не лезут в Персию кроме южной-восточной английской зоны влияния. Впрочем, разделение зон тут было достаточно условное, поскольку не торговать на османском побережье Черного моря русские просто не могли. Или, например, не могли не торговать нефтепродуктами в остальных частях Оттоманской Империи. Откуда бы эти и некоторые другие товары там вообще тогда взялись, если б их не поставили русские купцы? Но принципиально все было примерно так. В итоге теперь Россия сняла все преграды по строительству железной дороги Стамбул-Багдад-Басра, а русская компания могла теперь спокойно строить железную дорогу от Тегерана на юг к Ахвазу и Хорремшехру, не заботясь о том, что еще строить ответвление на запад к иракскому Ханакину, на чем ранее всерьез настаивала Германия, желавшая проникнуть со своими товарами в «нейтральную» зону Персии.
За минувшее лето вообще удалось значительно стабилизировать обстановку в Персии. Так, получилось купить за русские деньги большинство авторитетных вождей бахтияров, чьи отряды могли угрожать как нефтепромыслам Арабистана, так и шахскому престолу в Тегеране. Впрочем, насчет русских денег тут еще можно поспорить. Да, упомянутые вожди стали обладателями 4 % акций компании Gulf oil, разрабатывающей персидские нефтепромыслы в Арабистане. Но не только русские и немцы заплатили за урегулирование ситуации на Персии. Мохаммад-Али шаху за это тоже пришлось заплатить. К Gulf Oil отошла концесссия на поиск и добычу нефти во всех северных провинциях Персии, которые относились к русской зоне влияния, а к специально созданной русско-персидской «Персидской Свинцовой компании» отошли концессии на разведку и добычу свинцово-цинковых руд в части северных провинций от Тавриза до Тегерана. Причем сделал это шах со спокойной душой. В конце концов в наличие нефти на юге Каспия сейчас никто особо не верил. Ведь Баку — это Баку. А на персидском побережье Каспийского моря нефти и ее проявлений пока никто не видел. Месторождения же свинца и цинка напротив были известны, но уже давно никем серьезно не разрабатывались. И не разрабатывались бы и дальше, поскольку персам это было не под силу, а допустить в регион иных иностранцев кроме русских не мог уже сам шах и меджлис.
