Вот только наша с ними игра превращается в турнир, кто сдастся первым. Я ли не выдержу этого вызывающего танца и натиска этих двоих, или кто-то из них все-таки допустит ошибку, или решит поискать девчонку попроще, ту, что сдастся сразу...
Мы не распадаемся.
Мы продолжаем двигаться такт в такт, шаг в шаг. И Змей меня по-прежнему ведет, а Эмиль остается за моей спиной, прижимается к ней всем телом, будто подчеркивает, что бежать мне некуда.
А ягодицы у него что надо. У них обоих — я успела оценить ножкой, когда забрасывала её то на бедро одного мужчины, то обвивала у другого.
Нащупала я впрочем не только твердые мышцы, но и твердые, кхм… Члены…
Ай-яй-яй, девчонка! Что же ты творишь?!
Жарко. Жарко от стыда, от неловкости, да и от нарастающего возбуждения, если честно.
Каждое движение — удар в мои ворота.
Я делаю шаг назад и наталкиваюсь бедром на железобетонную эрекцию Эмиля.
Я выгибаюсь назад в поддержке Эрика, а теплые пальцы Эмиля обнимают мой подбородок, задевая губы и тут же убегая от них к скулам. Дразнит, гад! От этих скользящих прикосновений только сильнее сушит губы.
Я ощущаю самую капельку воли, когда жесткая хватка Эрика позволяет мне порхнуть в сторону, бросаюсь туда, к вожделенному свежему воздуху и оказываюсь пойманной на первом же шаге побега.
Змей ловит меня за локти и вновь прижимает к себе. На этот раз — спиной. Так, чтобы я окунулась в васильковую синь глаз Эмиля.
Мальчики, что ж вы творите?
Танго для троих — грязный танец, который точно никто не одобрит.
И ведь я даже не хочу сбежать…
Если бы все могло остаться вот так, между ними двоими, с их адресованным мне железобетонным возбуждением, что трется то о мою попу, то о спину...
Это совершенно безумно, никуда не годится. Но до чего же волшебно — устраиваться на подставленном колене Эмиля, томно переплетая колени, и почти-почти касаясь его губ своими — ни-ни, по-настоящему мы не целуемся, ни в коем случае — и в это же время отводить назад руку для Змея. Просто так, предлагая ему то, на что он сейчас соблазнится. Кто бы смог удержаться от этого?
Второй мой партнер сдержанностью не отличается и правила приличия знает хуже, чем английский. Теплые губы касаются сначала самых кончиков пальцев, потом запястье, но абсолютно не невинно — его язык вкрадчиво пробует мою кожу на вкус, будто Змей надеется меня отравить вот так, без зубов. Видимо, так и есть. Змей переплетает свои пальцы с моими, снова тянет к себе.
Господи, мое сердце сейчас испарится через поры, до того часто оно сейчас бьется.
