— У тебя беда с координацией, — раздраженно роняет он, даже не пригибаясь, чтобы увернуться. Не от чего уворачиваться — видно же, что туфля пролетит в добром дюйме от его головы, — и это не единственная твоя проблема, Кьяра. До тех пор, пока ты их игнорируешь — так и будешь получать третьи места и бронзовые медали. Хотя ты и их-то не заслуживаешь.
— Ты! — Кьяра подскакивает к Эрику вплотную и тыкает его пальцем в грудь, будто надеясь, что он от этого лопнет. — Ты — моя единственная проблема, Лусито. Тебе вообще плевать на своих партнерш.
— Мне не плевать, что ты облажалась, — Эрик ловит наглую девку за запястье — она, размахивающая руками у его лица, жутко раздражает, — если бы ты хорошо танцевала…
— Я танцую лучше всех в нашей стране, — взрывается Кьяра, — я третий год побеждаю во внутренних чемпионатах. И только тебе этого внезапно недостаточно, Лусито. Ты хоть сам понимаешь, что тебе нужно?
— Что ж, — равнодушно пожимает Эрик плечами, — тогда договоримся, что наше сотрудничество подошло к концу.
Кьяра бледнеет. На подобный исход своей истерики она не рассчитывала.
— Эрик, подожди, — девушка хватает его за рукав рубашки, — может, не будем принимать настолько поспешных решений? Я готова выслушать твои замечания. Но не требуй от меня невозможного.
— Будем, Кьяра, — он выдирает свой рукав из её пальцев, — и это решение не поспешное, ты ведь знала, что мои партнерши долго со мной не выдерживают?
Она, разумеется, знала. Но, как и все прочие, предполагала, что именно она, да-да, она, будет особенной. Ведь она, о боже, три года подряд считалась лучшей!
Ну, она и задержалась у него дольше, чем все прочие.
Насчет потери партнерши Эрик не переживал. Место Кьяры не будет долго пустовать, и на следующем чемпионате ему будет с кем выступать. В конце концов, это он был Катанийским Змеем. Он выжимал из своих партнерш все, заставляя работать до темноты в глазах, буквально ломая их через колено, заставляя преодолевать установленные границы.
Из его рук они выходили профессионалками. И Кьяра тоже получила от него все, что могла получить.
Только все равно даже близко не стала стоять к тому, что было нужно самому Эрику.
Кьяра трагично кривит свои пухлые губы, закрывает лицо ладонями — прячет то, что слез на нем еще нет. Они будут, конечно, Кьяра — прекрасная актриса, вот только Эрик давно уже видит подобных стервочек насквозь.
Да и нет у него сейчас времени любоваться на фальшивый спектакль — он может упустить куда более завлекательное для глаз зрелище.
