За обсуждением карманного замка время пролетело незаметно и вскоре мы вошли в дверь моего особняка. Вокруг сразу забурлила активная деятельность. Шарли принялась радостно нарезать вокруг нас круги. Латика взялась за подготовку всего необходимого к моей «командировке», а Эсми отправилась помогать Лони с гномьим пирогом. Точнее, попыталась. Гномка заявила, что настоящий гномий пирог может приготовить лишь гном, так что эали пришлось отступить и заняться другими блюдами к ужину. Правда, у Лони на пути к её цели возникла небольшая проблема. Сменной одежды гномьего размера в особняке не водилось, а платье не слишком располагало к тому, чтобы прикрывать его передником. Впрочем, решение нашлось довольно быстро. Гномка потребовала у меня одну из футболок, что я держал дома для экспериментов с зачарованием, и переоделась в неё.
Зрелище оказалось немного забавное, но… чертовски притягательное. Особенно вид ножек гномки, которые теперь ничто не прикрывало начиная с середины бёдер. Эрмит, занявший по возвращении домой своё, ставшее уже традиционным, место неподалёку от камина, был со мной полностью согласен.
Ужин прошёл оживлённо. Лони поведала о последних новостях из её мастерской, о том, как продвигается работа над ручным прототипом. Поведала несколько баек из времён, когда ещё жила в гномьем царстве и ходила в глубинные экспедиции. Судя по этим историям, помимо глубинных драконов, внизу хватало и других монстров, предпочитающих свежие головы на завтрак. Кроме того, гномка регулярно жаловалась на отсутствие у меня дома приличной выпивки. В общем, этот ужин разительно отличался от молчаливого спокойствия, которое обычно царило на сей кухне.
Помимо пирога, Эсми наготовила ещё всякого вкусного, так что из-за стола мы вылезли сытые и довольные. Бодрящий подземный мох творил настоящие чудеса. Незадолго до отбытия графа, Лион наложила на меня расслабляющее заклинание, но оно даже близко не дало такой эффект, как первый кусок остро-освежающего пирога с грикко.
После стола мы переместились на диван и расслабленно по нему растеклись. Тихо шелестел страницами Эрмит, о чём-то размышляя. Шарлотта, ухватившая свою долю пирога, мирно задремала на ковре. Горничные позвякивали посудой, наводя порядок на столе. За окном сгустилась усыпляющая темнота, лишь слегка разбавленная светом уличного светильника, и, радуясь наступлению ночи, где-то у крыльца приступали к исполнению своей партии сверчки. Которые, к моему удивлению, жили и в этом мире. Для полноты картины нехватало лишь гудения огня в камине, но сейчас стояли слишком жаркие дни и ночи, чтобы разжигать его даже с минимальным количеством дров, исключительно ради уюта.
