– Уверена? – голос начальника сталью сочится. Столько новобранцев на своем веку запугал, что смешно становится даже. – Подкрепление нужно?
– Будто вы пошлете. Хотя да, пошлете. Меня.
– За языком, Брагина, следи.
– Слежу. Прости.
Вадим знал меня, как никто другой. Ян, только, наверное, видел всех моих демонов. Шеф лишь их часть. Но с ним не нужно было играть ни невинную Адель, ни даже сглаженную версию Ады. Только честность и открытость, это всегда мне нравилось в наших отношениях.
– И за мной, кажется, тоже следят. Не уверена, но я привыкла своему чувству доверять.
Два дня, что до встречи с Халидом оставалось, за поисками провела. Заново каждую информацию о Цербере проверяла. И старалась не возвращаться памятью к тому, как мужчина касался меня и до грани доводил.
Цербер в девяностых появился, вместе с суматохой. Быстро наверх пробился, подгребая под себя власть. Впервые его кличка в девяносто седьмом засветилась, обрастая слухами и фактами о жестокости. Цербер не щадил ни женщин, ни детей. Для него все равны были. Ничья жизнь значения не имела.
Халид жесткий, но не жёсткий. Так ведь? Он мог со мной многое сделать, без вопросов взять. И моя невинность не помешала бы. Но мужчина так не сделал. Надавил, свои правила устанавливал, но боли не причинил. По крайне мере, не физической. Мог за наглость наказать, взять «товар» не расплатившись. Да, в конце концов, тот минет злосчастный мог намного хуже оказаться.
Я зажигаю сигарету, наблюдая, как она тлеет медленно. Оседает пеплом на подоконник. Медленно и необратимо. Так же медленно во мне уверенность поселяется, что я сама себя накрутила. Халиду в конце девяностых лет пятнадцать было, может двадцать. А Цербер намного раньше ведь появился, не с именем, но с властью.
Вряд ли в десять лет Халид смог бы город на колени поставить.
В пятнадцать – может быть.
В двадцать – точно.
Он стержень, кремень, привыкший, чтобы его приказам подчинялись. Это в каждом движении читалось, не нужно было даже в слух произносит. Как идёт уверенно, смотрит цепко. Этот мужчина может в чужой дом завалиться, и никто не скажет слова против.
Халид легко мог бы власть держать. Он и держит, под чужим началом. С каждой минутой мне всё больше кажется, что я облажалась. Подалась панике, потому что не готова была. Все проще оказалось, и сложнее.
Теперь нужно думать, как выбираться из тех проблем, в какие я сама себя загнала.
– Я подъехал, - проверяю время, убеждаясь, что Лука заявился на пятнадцать минут раньше. – Поднимусь, пока собираешься.
