– Я просто так долго выбирала это платье, - включаю привычный режим. – Хотела, чтобы тебе понравилось.
– Мне оно понравилось. Очень, - мужчина опускает ладонь на мою ногу, выруливая с парковки на ночную дорогу. Поднимается чуть выше, останавливаясь у края юбки. – Не думай о лишнем, детка. Я забронировал нам столик в чудесном ресторане.
– Думаю, бронь давно сгорела.
– Поверь, для меня место всегда найдётся.
– Я, правда, не в настроении. Перенервничала сегодня. Даже не знаю почему.
Сжимаю ладонь Луки, переплетая наши пальцы. Стараюсь звучать как можно мягче и почти не лгу мужчине. Я действительно устала. Эти несколько часов всё из меня выжали. Нервная система отвыкла от подобных встрясок, а тут её нагрузили по полной.
– Давай посидим в тихом месте, - предлагаю спустя минуту молчания. У меня в голове неразбериха, но Лука не виноват в этом. – Выпьем кофе, съедим десерт.
– Можем посидеть у меня.
– Не настолько тихом, Лука! – мужчина смеётся и я успокаиваюсь. Он не злится и даже не раздражен моим отказом. Кому-то с ним повезёт. – У меня сейчас нет сил на долгий ужин, правда.
На основах психологии нас учили, что когда повторяют «правда» - собеседник чаще всего лжет. И я ведь могла бы выдержать ужин, мягко отказать в продолжении вечера и отправиться к себе.
Но реальность в том, что я пока не знаю, чего хочу от Луки. Смогу ли дальше притворяться его девушкой, пробираясь ближе. Не понимаю, какой будет следующий шаг Халида и будет ли он вообще.
Возможно, уже сегодня наши отношения закончатся. И я потеряю прочную нить, связывающую меня с Цербером. И придётся опять начинать всё с начала.
Мне бы сейчас не помешал совет любимого заклятого друга. Ян постоянно повторял, что я занимаюсь глупостью. Прошлое не изменить и нужно думать о будущем. Но он с рождения жил в детдоме, а меня туда отправил Цербер. И, может, мстить спустя двенадцать лет было неоправданным самоубийством, но я не могла по-другому.
Ещё в момент, когда я пряталась в шкафу, сохраняя свою жизнь, решила – отомщу. Это сидело во мне столько лет, зудело и разъедало изнутри. И в детдоме решимость только крепла. Цербер ворвался в дом, разрушил семью и мою жизнь. Если бы не кто-то из его охраны, вытащивший меня из шкафа и спрятавший в другом месте, я бы тоже была мертва.
Цербер славился своей безжалостностью.
И я стала такой же.
