– Девяносто семь… Лиам… – голос кареглазого издалека. – Лиам, пульса нет!
– Держать искусственно! – хриплый приказ.
– Дыхания нет…
– Дышать за нее…
– Прекрати процесс!
– Нет…
– Девяносто восемь процентов, – голос системы.
Почему я забыла, как всплывать? И что жить на самом деле так легко, что дышать можно, не прерываясь на выдохи, что воздух и ты сам невесом. Нет больше чужих приказов – есть свобода…
– Девяносто девять…
Кто-то дышал за меня, моим телом. Кто-то заставлял мои легкие работать – плевать, меня в моих клетках уже нет.
– Шок всех систем!
Наверное, чтобы завершить процесс, кто-то держал и мое лицо, «взгляд не прерывать…». Он уже прервался. Наверх. Наверх. Наверх, прочь отсюда…
– Сто процентов! – этот крик донесся сквозь толщу бытия, разделяющие наши два мира. – Лиам, тормози процесс, тормози…
Работали реаниматологи.
Говорили что-то о том, что вентилируют легкие искусственно, что не дают импульсам мозга угаснуть, а после голос человека с двуцветными глазами, голос, похожий на раскаленный прут: «Запускаю сердце».
– Разряд!
Он просто приложил к моей груди руку. Никаких приборов, никаких розеток и проводов – привязанное на крюках тело с повисшей головой выгнулось от электричества. Белыми молниями осветило темную камеру.
«Кейн-а-а-а!» – крик мне вслед.
Все выше, все дальше…
Второй разряд – мотнулись пряди темных волос, запахло жженой кожей.
– Лиам…
Третий разряд…
И вдруг мне перестало хватать воздуха вновь. Чей-то возбужденный голос:
– Есть дыхание!
И еще один.
– Есть пульс!
– Ну ты даешь! – Обреченный кареглазый, наклонившийся, потерший ладонью глаза.
Я неслышно орала. Я визжала, не издавая ни звука – я не хотела сюда назад, я не желала. Адская боль, обрушившаяся на меня после возвращения в тело, казалась стократ сильнее после освежающего «небытия». Меня сдернули из рая арканом за ногу.
«Не-е-е-е!» – мой неслышный визг на всю Вселенную.
Зеркальные серо-синие глаза злые, дикие. «Я говорил, что не дам тебе уйти!..»
Я его ненавидела сейчас, Лиама. За неумение сдаваться, за то, что вновь лишил меня свободы, за то, что провел через ад и вернул в тюрьму.
– На каталку ее…
(Les Friction feat. Emily Valentine – I Remember)
Белые лампы под потолком – бесконечный ряд ламп. Наверное, здесь были катакомбы и коридоры длиной в километр… Я не хотела об этом знать. Я не хотела сюда возвращаться. Он все-таки меня сломал, доломал верным движением пальца тонкий внутренний стебелек. Он сделал меня инвалидом – я не могла ни говорить, ни двигаться. Клетки внутри тела визжат, выворачиваются наизнанку, жгутся лавой. Старые связи внутри головы порваны, порвано все…
