— Хелен, мы ходим в школу, в которой нас обучают охотиться подобно соколам, — я стеснённо поёрзала, чтобы облегчить боль в лопатках. — Крадут невинных молодых девушек с улиц Нью-Йорка и держат их против их воли в местах подобных клубу «Хелл-Гейт». Малыш Марвел говорит, что по всему городу скрываются магические создания, и Омар рассказал нам, что Орден веками использовал таких людей как он. Но ты оскорблена танцем под названием «Бег индейки»?
— Звучит это унизительно, — ответила она, проигнорировав все мои другие доводы. — И мне не нравятся, что эти новые девушки приходят и меняют суть вещей ещё до того, как даже начинают понимать, что это значит быть Блитвудской девушкой. Мне не нравятся…
— Перемены? — спросила я более мягко, скользнув ладонью по её руке.
Личная жизнь Хелен изменилась до неузнаваемости. Конечно же, она хотела, чтобы Блитвуд оставался тем же, что и был.
— Нет, — вздохнула Хелен, сжав мою руку. — Надеюсь, что нет. Ах, но посмотри, мы уже почти на месте.
Мы проехали через высокие железные ворота, с начертанным на них девизом Tintinna Vere, Specta Alte — узрите правду, метьте выше — и мы стали подниматься на холм. Пока мы поднимались вверх по холму, колокола начали отбивать, взывая нас домой. Я увидела, как c лица Хелен дочиста смылись все опасения и страхи последних нескольких месяцев. Этта, Сюзанна и Мэри притихли, чтобы послушать звон. Даже Миртилена перестала чрезмерно заботиться о своей шляпе и вытянула свою длинную шею, чтобы уловить первый проблеск Блитвуда, когда мы достигли вершины холма.
Вот он! Столько же волшебно, как я помню, утомлённый многовековой камень горел золотом в ярком солнечном свете, колокольня вздымалась на фоне голубых гор на расстоянии, как гордая бойница, стоявшая на страже у долины реки. Массивные стены замка излучали безопасность и защиту, точно также как колокола взывали нас домой, но колокола пробудили нечто ещё другое во мне. Казалось, колокольный звон вибрировал в моей крови. Хотя я и испытывала чувство тоски по Блитвуду, чьим колоколам было предначертано зарождать во всех наш Орден, так же звон приносил невыносимую печаль.
Однажды Рэйвен сказал мне, что колокола Блитвуда пробуждают прискорбие в Дарклингах по всем кого они потеряли. Теперь я чувствовала эту утрату. Это ощущалось так, словно тебя изгнали. И я знала, что если во мне раскроют Дарклинга и выгонят из Блитвуда, я буду испытывать это прискорбие каждый день своей жизни. Это было сожаление, что испытывала моя мама, и теперь я понимала, что вынудило её хранить гравюру с изображением замка на своём прикроватном столике.
