Девушка взяла его руку, лежащую на груди, и осторожно передвинула на сено. Реакции не последовало, и Алисия довольно улыбнулась: спит крепко, теперь до утра не проснётся, а значит, время есть. Закатав передний край рубашки как можно выше, она с трудом перевернула Лайгона на бок и с не меньшим трудом стянула с него одежду. Рубаха оказалась крепко сшита, и даже не порвалась от грубого с ней обращения, но от мысли незаметно вернуть её обратно на мужчину пришлось отказаться: снимать - не надевать, ломать - не строить.
Избитое тело было в синяках и гематомах, которые Алисия аккуратно обработала целебной мазью, попутно прощупывая кости на предмет переломов и тихонько шепча нараспев какие-то заговоры. Промыла, намазала и перевязала тканью изрезанные кисти рук. С костями всё было нормально, и оставалось только вправить левую руку. Никогда ещё девушка не сталкивалась с такой проблемой, но решила попробовать. Она взяла руку Лайгона и резко дёрнула в нужном, как она рассчитала, направлении. В руке что-то то ли хрустнуло, то ли встало на место, отчего пострадавший тихо застонал во сне. Девушка поспешно укрыла его пледом и пошла спать с чувством выполненного долга.
Однако сон не шёл к ней долго. Девушка лежала на мягком сене, то глядя в потолок, то в сторону мужчины. Её острое зрение позволяло различить его силуэт в противоположной части комнаты. Алисия вспоминала, как он сразу приковал к себе её внимание, стоило ему зайти в таверну. Он казался там совершенно инородным элементом, и потому девушка наблюдала за ним с интересом. Мужчина выглядел загадочно и солидно со своим посохом и наполовину скрытым бородой и усами лицом, и только глаза его, зелёные, живые, но полные высокомерия и презрения, выдавали в нём молодого человека, а никак не старца.
Он скользил взглядом по всем посетителям, но Алисия была хорошо укрыта от его глаз. Когда началась драка, ей поначалу казалось, что таинственный человек быстро справится со всеми, так как в его действиях сквозила уверенность, и не было ни тени страха. Но он оказался не магом и не великим воином, и, пожалуй, это ещё больше заинтересовало девушку. Жила она достаточно скрытно, и приводить в свою спрятанную в лесу лачугу незнакомца было для неё беспрецедентным случаем. Да и вообще влезать в чужие дела было не характерно для неё. Но девушка обладала одной замечательной особенностью: она всегда поступала так, как велело ей сердце, никогда не ища себе оправданий и никогда ни о чём не жалея. Надо заметить, что, хоть она и не совершала прежде каких-либо значимых благих поступков, вроде спасения чьей-то жизни, душа у девушки была добрая и зла она за всю свою жизнь, в отличии от Лайгона, никому не причиняла.
