На восьми фронтах | страница 4
Капитан Цурцумия знакомит нас с каждым членом экипажа в отдельности:
- Командир старший лейтенант Иван Кузьменко... Штурман капитан Николай Маркин... Стрелок-радист сержант Николай Рыбальченко...
Молодые симпатичные лица. А в глазах - смущение, вызванное похвалой комэска.
А ведь они действительно совершили подвиг. Подвиг выдающийся! И вот как это происходило.
...Еще над целью у самолета Кузьменко осколком повредило один из моторов. Он несколько отстал от группы. Вот тут-то на него и навалились фашистские истребители.
Легко предположить, каким верным и быстрым делом казалось гитлеровцам уничтожение покалеченного советского бомбардировщика! И потому, наверно, они в первой же атаке чем-то пренебрегли. А в ответ - шквал прицельного огня. Пулеметные очереди с бомбардировщика прошивают один из "мессершмиттов", и тот взрывается в воздухе. Разъяренный пилот другого истребителя делает разворот и... на мгновение опаздывает с открытием огня. На мгновение, не больше! В это время очередь, выпущенная сержантом Николаем Рыбальченко, зажигает и его машину...
А бомбардировщик старшего лейтенанта Кузьменко продолжил свой полет.
* * *
У соседнего самолета сидел, прислонившись спиной к парашютной укладке, лейтенант с забинтованной рукой. Увидев нас, он поднялся.
- Лейтенант Семен Кривокуров,- представил его Цурцумия.- Ранен над Констанцей в момент, когда его бомбы разметали склад горючего. Несмотря на ранение и потерю крови, привел-таки самолет на свой аэродром.
- А почему лейтенант здесь, а не в госпитале? - спросил бригадный комиссар Степаненко.
- Упросил, оставили. Теперь лечим своими силами,- виновато ответил командир эскадрильи. Кривокуров тоже умоляюще и испуганно посмотрел на бригадного комиссара. И тот промолчал...
- а о себе что можете рассказать? - спросил тем временем комэска Коробов.
Капитан помолчал и ответил:
- Летаю, как и все...
Больше от него мы ничего не добились.
А ночью уже не только эскадрилья Цурцумия, но и весь полк вылетел на бомбардировку Констанцы. И тут-то на опустевший аэродром налетели фашистские самолеты. Не менее часа на летном поле, у складов, в роще, где стояли жилые палатки и были оборудованы убежища, свирепствовал огненный смерч. Аэродромной базе был нанесен существенный урон. Одна из бомб даже разбила машину, на которой мы с бригадным комиссаром Степаненко и Коробовым приехали сюда.
Утром мы с Леонидом Коробовым на попутном транспорте все же отправились в Севастополь, а бригадный комиссар М. Г. Степаненко остался на аэродроме руководить восстановительными работами.