- А вы что, не знали, что Моран на фронте? - спрашиваю Лысова.
- Понятия не имел.
Поехали в госпиталь. Раненный в спину, Моран бледен, но улыбается. Рассказывает:
- Понимаете, всего два часа и пробыл на командном пункте полка. Затем направился в один из батальонов. И тут рядом разорвалась мина...
Этим же вечером узнаем, что завтра в 10.00 всю группу краснозвездовцев примет командующий фронтом генерал-лейтенант Андрей Иванович Еременко.
Наутро, в точно назначенное время, адъютант генерал-лейтенанта А. И. Еременко пригласил нас в просторную комнату единственного уцелевшего в этом месте дома, который занимал теперь Военный совет фронта.
Андрей Иванович говорил с заметным украинским акцентом. Он не скрывал сложного, даже тяжелого положения армий, принятых от бывшего Центрального фронта. Сказал, что пехотные и танковые дивизии врага продолжают продвигаться на юг и юго-восток. На этих направлениях идут упорные бои.
- Но думаю, что и на нашу улицу придет праздник,- с твердой уверенностью заявил генерал.
Тогда никто из нас еще не знал, что при назначении его командующим Брянским фронтом генерал-лейтенант А. И. Еременко дал слово Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину во что бы то ни стало разбить Гудериана. В беседе с нами он, естественно, этого не сказал, но нас несколько поразил его чрезвычайный оптимизм.
Поговорили - да ре покажется это читателю странным: мол, в такой-то обстановке...- еще и о стихах. А. И. Еременко оказался знатоком советской поэзии.
Особенно армейской. А провожая, генерал снова с уверенностью заявил:
- Так что запомните, скоро и на нашу улицу придет праздник!..
В самое ближайшее время Брянский фронт частью своих войск, усиленных по приказанию Ставки танковыми, кавалерийскими и авиационными частями, действительно нанес встречный удар по танковой группе Гудериана. Но разбить ее все же не смог...
Мы с майором П. И. Коломейцевым побывали на том поле, где произошел главный бой советских танкистов с дивизиями Гудериана. Страшным показалось нам это поле. На сравнительно небольшом пространстве, окаймленном с трех сторон лесом, тут и там, иногда даже в десяти - пятнадцати метрах друг от друга, стояли черно-бурые остовы стальных великанов. Огонь слизал с брони красные звезды и черные кресты. Танки стояли без гусениц, с развороченными бортами, пробитыми башнями и покалеченными орудиями. На одном из тяжелых немецких танков сквозь гарь мне удалось все же разобрать башенный номер - 231-й. И на каждом шагу - воронки, воронки от снарядов и бомб...
