— Вот как? — невольно улыбнулся Николай. Лейтенант, похоже, снова вошла во вчерашнее настроение. Она начала поглаживать его, забыв все угрозы, которые изрыгала пару минут назад.
— Да! — продолжала лейтенант, — пытаться! Пытаться, воспользоваться тем, что я нажралась в драбадан, это низость.
— Так не воспользовался же, — с трудом сдерживая смех, возразил Николай.
— Вот и я говорю, — пьяно продолжала Майер, — что не воспользовался и не пытался! Не воспользоваться такой пьяной женщиной, это, с твоей стороны, низость! Даже не пытаться! Ты мерзавец. Сволочь. Чего это ты делаешь вид, будто вообще ничего не было?
— Так ничего и не было, — уже в голос смеясь, сказал он.
— И я говорю, что не было! Чего ржёшь? Не-бы-ло!
Лейтенант качнулась и вскинув руки, повисла у него на плечах. Потом чуть отстранилась и посмотрев исподлобья окончательно пьянеющими глазами, покачала указательным пальцем у него перед носом.
— И да, я всё ещё с тобой не разговариваю.
Она ткнулась лицом в его грудь, а Николай подхватил её за самое удобное место — за крепкий, мускулистый зад и поставил на ноги. На секунду ему послышалось, что лейтенант довольно заурчала, как кошка.
— Да! Нам стоит обсудить степень твоей вины, энсин! — заявила Майер, лёжа щекой на его плече. Она обхватила его шею и сцепила руки.
— Мне больше нравится самому решать, насколько я виноват, — злодейски оскалился Соколов и пользуясь моментом, снова сжал её зад.
— Ах тебе нравится! Нравится ему, — возвысила голос лейтенант, — ах ты крысёныш! Я на этом корыте командую! Я тут главная!
С этими словами она прижалась к нему ещё сильнее. Давно, давно он так не веселился и не заводился. Эта вдрызг пьяная женщина странным образом разожгла в нём какое-то безумное пламя. Пытаясь немного сбавить обороты, Николай убрал руки с её ягодиц и взялся за талию. Через секунду лейтенант расцепила пальцы и отпустив его шею, требовательно вернула ладони Николая на прежнее место.
— Выпьешь со мной, Соколов? — неожиданно мягко спросила Майер.
Интересное предложение от уже с трудом стоящей на ногах женщины, откровенно прижимающейся к нему. Которую он к тому же крепко держал за задницу. А Николаю уже трудно стало удержать себя в руках. И пусть он прекрасно понимал, что в голове у лейтенанта сейчас вместо рассудка правят как минимум две бутылки бренди. Но руки Майер уже во всю гуляли по его спине, спускаясь всё ниже, пока наконец не поползли по бокам бёдер. Она прильнула к нему совсем вплотную, прижимаясь грудями, и прогнулась, выпячивая зад.
