— Закрепись, энсин, — бросила Майер оглянувшись через плечо.
— Уже, лейтенант, — доложил Николай.
— Так ты грамотный? Хорошо. Поехали.
Стартово-посадочная площадка двинулась, перемещая корабль в зону шлюза. Чувствительно ткнулась в финишный стопор и внутренние ворота ангара закрылись. Началась процедура шлюзования. Когда внешние ворота полностью открылись, корабль аккуратно и легко оторвался от площадки ангара. Затем покачнулся, дёрнулся вперёд, приобретая крен на правый борт. Лейтенант Майер держала штурвал одной левой рукой.
Норт Баргон вывалился из ангара, как настоящий мусорный бак, немного боком, с креном на правый борт и зарываясь носом. Сразу резко провалившись вниз так, что желудок подпрыгнул к шее, «чудо-ящик» повернул в нужную сторону, задрал нос и выдал, наконец, ускорение. Они маневрировали в материнском осевом поле станции и направление силы тяготения внутри корабля оставалось низменным. Если бы Николай не закрепился в кресле, то просто вылетел бы со своего места кувырком.
Старый корабль пошёл на медленный, с надрывом, разгон левым бортом вперёд и поворачивая вдоль внешних устройств станции. Всё так же задрав нос и накренившись вправо, нарушая все возможные инструкции и предписания. Его будто бы заносило, как старомодный колёсный мобиль на льду. Но он упрямо разгонялся, забирая вверх, обходя станцию по пологой восходящей дуге, пересекая маршрутные коридоры всех бортовых ангаров и причальные зоны для крупных кораблей. Непрерывно мигал датчик сближения, а через несколько секунд связь взорвалась негодованием:
— Четыреста первый, мать твою! Курица косорылая, куда прёшь, отойди от станции!
Лейтенант не включала обратную связь.
— Курица значит? Косорылая значит?!
Она взялась второй рукой за штурвал и корабль рванулся вперёд, раскачиваясь. В броневизоре уже было видно яркие иллюминаторы диспетчерской контроля полётов. Норт Баргон, и без того выглядевший страшнее страшного, летя левым боком, с креном и задрав нос, понёсся прямо туда. Связь завопила новым, грубым голосом, с явными истерическими нотками:
— Четыреста первый! Выровняй своё ведро! Влево, сука чёртова! Отворачивай!
— Пошел на хрен! — беззаботно ответила Майер, — я в икс четыре выхожу. У меня маршрутный коридор задан.
Теперь из синтезатора системы связи неслись только отборные и исключительно отборные матюки. Когда до иллюминаторов службы управления полётами оставалось метров сто, и через броневизор уже можно было различить фигурки всполошившихся диспетчеров, Майер легко отвернула и выровняла корабль. Норт Баргон пронесся в считанных метрах от диспетчерской. Под громогласную матерную ругань, лейтенант начала нормальный разгон, чётко и по всем правилам выводя машину в заданный маршрутный коридор. После чего отключила связь.
