Однако некоторые из нас были привязаны в детстве к людям, отношение которых к нам было непредсказуемым, непоследовательным, пренебрежительным и даже жестоким. В результате у нас сформировался один из двух так называемых ненадежных типов привязанности – тревожно-амбивалентный или избегающий, который автоматически включается, когда мы (или партнер) начинаем нуждаться в близости. При тревожно-амбивалентном типе нас в любой нестандартной ситуации начинают захлестывать эмоции; мы склонны беспокоиться, что нас бросят, и поэтому привычно ищем подтверждений и требуем доказательств любви. Мы словно спрашиваем: «Ты со мной? Ты рядом? Это точно? Докажи. Я не чувствую уверенности. Докажи еще чем-нибудь».
При избегающем типе мы, наоборот, склонны гасить и прятать свои эмоции, чтобы защититься и не стать уязвимыми или зависимыми от других. Мы отрицаем собственную потребность в привязанности и пытаемся избегать настоящей близости. Другие люди для нас – источник опасности, а не покоя и комфорта. Здесь мы транслируем: «Мне от тебя ничего не нужно. Делай что хочешь, меня и так все устраивает».
Несмотря на то что у нас есть типичный для нас паттерн привязанности, мы можем – и регулярно так делаем – выбирать и альтернативные стратегии поведения в зависимости от ситуации или человека, с которым имеем дело. В общении с мужем – а женаты мы уже двадцать пять лет – я большую часть времени веду себя по надежному типу, но, когда мы время от времени ссоримся, я могу начать тревожиться и требовать, чтобы он обратил на меня внимание и развеял мои страхи и сомнения. Стоит ему это сделать, я возвращаюсь к своему привычному надежному паттерну.
Чтобы проиллюстрировать типы привязанности в отношениях, расскажу о трех своих английских родственниках. Надежный тип – это мой отец Артур. Когда я – единственный его ребенок – заявила, что собираюсь в Канаду, он выслушал меня, сказал, что будет очень сильно скучать, и спросил, чем мне помочь. Он дал мне поддержку и благословение, которые были мне так необходимы, и заверил, что я всегда смогу вернуться домой – к нему, – если что-то пойдет не так. Он регулярно писал мне теплые, полные любви письма. Точно так же он всегда был готов поддержать и воодушевить других людей. Морской инженер, прошедший Вторую мировую на эскадренном миноносце, он в буквальном смысле подставлял плечо другим ветеранам, когда они оплакивали в подсобке нашего семейного паба погибших друзей и свои искореженные жизни. Однако отец умел не только дать поддержку, но и попросить о ней. К примеру, ложась в больницу, чтобы сделать операцию на позвоночнике, он попросил лучшего друга приехать и побыть с ним рядом.
