Не хотела сюда ехать, отказывалась напрочь, но после фразы «Иначе выебу», пришлось послушно переодеться и поехать с ним. Что он от меня хотел — было не понятно до сих пор. Очень сложно противостоять человеку, который заводит львёнка вместо котёнка.
— Спасибо, не буду.
— Тогда иди танцуй.
— Хочешь, иди сам танцуй!
— Доставь удовольствие, папочке. Когда ты крутишь жопой. — у меня яйца становятся тяжелее свинца. — он говорит громко, не стесняясь остальных. И я затравленно зыркаю на остальных мужчин, надеясь, что только он говорит по-русски.
— Если у тебя проблемы с яйцами, обратись к врачу. — привыкая к этому человеку, сама не замечаю, что начинаю ходить по тонкому льду, огрызаясь. Но долгая нервозность сменяется пофигизмом. От судьбы не уйдёшь.
Эмиру что-то говорит парень и они все мерзко смеются. То, как все взгляды обращены на меня понимаю — предмет шутки, я. Стискиваю зубы, встаю против воли и залпом выпиваю виски. Горячий напиток обжигает и сразу же туманит мозг, который так и ждал, чтобы ему дали сигнал — отбой! Все притупляется, делая меня более расслабленной.
Хочешь, чтобы яйца налились свинцом? Сейчас они у тебя распухнут!
Мужчина недовольно следит за моими движениями. Он не думал, что я все таки выпью.
Я быстро забегаю в гущу толпы. Хочет танцев? Получит.
Я умею двигаться. Мастер спорта по спортивной гимнастике, пластике мне не занимать. Я специально втискиваюсь в толпу парней, кружу и заигрываю. Так по-блядски, я себя еще никогда не вела, нагло терлась попой, поглаживая грудь, даже пощипывала соски. Вспомнила все уроки тверка, которые успела посетить.
Пусть спустит себе в штаны. Арабский пони.
Во мне просыпается такая жажда жгучего желания хоть как-нибудь насолить этому Эмиру, который считает, что земля вертится вокруг него. Алкоголь туманит. Я не различаю лиц. Прихожу в себя только когда властные руки замедляют мои бёдра и прижимают к внушительному стояку.
Болезненный спазм пробегает по всему телу, чувствую выброс смазки. Возбуждаюсь от этого трения о мои ягодицы и ложбинку. Оборачиваюсь. Лицо мужчины мрачно и искажено, он выведен из себя, на каком-то пределе. Перестаю двигаться, потому что мне больно, пальцы продавливают кожу. А еще боюсь тереться о него, меня пугают пробегающие искры между нашими телами.
— Маленькая шлюшка. — говорит он, закидывая меня к себе на плечо и вынося из кольца, которое образовали его люди. Я вешу вниз головой, сил сопротивляться совсем нет.
