То же самое мы видим в мифах, посвященных антропо- п этногенезу: вначале появляются люди, не освободившиеся от признаков, свойственных их мифологическим родичам; они обладают качествами дем, хотя сами уже не демы; это — первое поколение клана, оно как бы целиком принадлежит мифическим временам; последующие поколения — это уже в полном смысле люди, которые, впрочем, в известных условиях способны вступать в контакт с демами и становиться обладателями некоторых их качеств. В мифе «Змея Бир» наглядно отражен многоступенчатый процесс этногенеза: дети матери-змеи, явные демы, становятся мужьями своих суженых, которые выпускают их из дупла дерева (т. е. как бы создают их заново); первый мальчик «обучает» своих «отцов» птичьим навыкам, т. е., в сущности, возвращает им их истинный облик птиц-тотемов; от них в конце концов ведет свою родословную один из кланов. Рассказы-мифы построены таким образом, что слушатели (и мы, читатели) должны сами догадываться, идет речь об обычных людях или о демах-людях.
Специфическая особенность мифологических операций — их трансформационный характер. Трансформация и перевоплощение — одновременно и основной прием развертывания повествования, и способ создания элементов мира. Сюжет движется через эпизоды изменений, происходящих с демой или им самим творимых. Эти эпизоды фиксируют моменты похождений демы, но они же отмечают появление чего-то нового в природе, в жизни этноса. Трансформации могут быть осознанными, т. е. спланированными, а также и случайными, бессознательными. Почему происходит так или иначе — миф не объясняет; многое, видимо, заложено в самой природе дем, которая рано или поздно проявляет себя. Птичья сущность Вирубы обнаруживается, когда он не может слезть с высокого дерева: мать дает ему перья, он изготовляет крылья, прикрепляет их к рукам и становится птицей кевекаве. Толчком к трансформационным операциям может послужить убийство. Смерть как путь к возрождению в новых формах — обычная концепция мифа. Дему Ягила убивают и разрезают на части: позднее из них появляются орехи аке, фруктовое дерево обьяра, тучи и т. п., а сам Ягил возрождается из собственных внутренностей («Ягил, дема-казуар», «Казуар»). Мужчины устраивают настоящее побоище деме Гангуте, который воплощен в гигантском дереве. Погибшее под ударами дерево дает жизнь множеству видов рыб; гибнет и трансформируется вещественное воплощение демы, но сам он продолжает существовать («Гангута, дема-свая»).
