, фантастического или реалистического, поскольку в сказке всегда тесно переплетаются фантастика вымысла и реальная действительность жизни.
В турецких волшебных сказках, в отличие от бытовых, социальные мотивы не получают яркого выражения. Волшебные, фантастические силы, придавая сказке особый колорит, порой заслоняют ее социальную справедливость, мечту о лучшей доле для бедняка. Счастливый конец всегда выражает гуманистический оптимизм народа.
Герой волшебной сказки — чаще всего обездоленный: крестьянский сын, бедняк, младший брат, сирота, пасынок. Иногда его изображают «дурачком», «плешивым», «безбородым». Его презирают за то, что он ленив, простоват, плохо одет. Однако он всегда совершает героические подвиги, получает поддержку волшебных сил и «достигает своих желаний».
В турецких народных сказках наряду с волшебными силами — дэвами-великанами, драконами, джиннами и пери, злыми и добрыми духами, со всеми их волшебными атрибутами — живет настоящий, реальный мир — мир средневековой Турции. И если волшебный мир удивительно похож на сказочный мир индийских, персидских и арабских сказок, то реальный — только турецкий и никакой другой. И правда, куда бы сказка ни переносила своего героя: в далекий Чин — Китай, в жаркую Индию, в пустынный Арабистан, на фантастическую гору Каф — все равно перед нами будут города и деревни Анатолии, горные пастбища — вечнозеленые яйла и анатолийские степи, снежные вершины Тавра и ущелья Понтийских гор, поросших лесом и кустарником, солнечные берега Черного, Мраморного и Средиземного морей.
Обитатели реального мира — падишахи и везиры, беи и эфенди, кади и имамы, купцы и ремесленники, врачи и знахари, пастухи и дровосеки, рыбаки и просто крестьяне — ведь это турецкий народ, все население старой султанской империи. В реальном мире сказки действуют люди разных социальных групп, от шаха и его везира до бездомного нищего.
Турецкая сказка скептически относится к правителям — падишахам, предоставляя им заниматься в основном семейными делами, заботиться о продолжении своего рода и наводить порядки во дворце. Сказка едко высмеивает многочисленных придворных тунеядцев — шахских прихлебателей, она безжалостно осуждает жадность богатых купцов, показное благочестие имамов, корыстолюбие судей — кади, невежество хекимов и звездочетов.
Проблема бедности и богатства всегда составляла основное содержание крестьянской сказки. Мы найдем ее и в «сказках старой бабушки». Интересно проследить, как в турецком фольклоре персонажи бытовой сказки, «плешивый» и «безбородый», вытесняют героев волшебной — царевичей-шахзаде и становятся любимыми героями турецкого народа.
