— Ну уж ладно, — соглашается мастер.
Пусть он остается у ювелира, а здесь, в этой стороне, братья шахзаде, вытащив девушек из колодца, приводят их во дворец.
Отец спрашивает сыновей:
— Где остался ваш брат?
А они отвечают ему:
— Он пропал в пути, мы не знаем, куда он девался.
Рассердился падишах, ну а что поделаешь?
Проходит несколько дней. Сыновья говорят своему отцу:
— Выдай этих девушек за нас.
И падишах посылает весть девушкам, но те отказываются:
— Пока не вернется младший шахзаде, мы не пойдем замуж. Будем ждать его семь лет. Если он придет — прекрасно, не придет — поступай как знаешь.
— Очень хорошо, — соглашается падишах и прекращает разговор.
И вот — в сказках дни быстро идут! — проходит семь лет. Падишах посылает весть старшей девушке. А та говорит:
— Пусть падишах закажет мне золотую прялку, да такую, чтобы она сама пряла, — тогда я пойду замуж.
Падишах велит позвать к себе старшину ювелиров и приказывает:
— Сделай золотую прялку, чтобы она сама пряла, коли через сорок дней не будет готова — сниму с тебя голову!
Пошел домой ювелир, сел и задумался, а потом стал плакать. Подходит к нему плешак.
— Хозяин, что ты плачешь?
А тот в ответ:
— Поди вон, плешивый! Горю моему не пособишь, к чему меня спрашивать?
— Ну, прошу тебя, скажи, может, я и помогу как-нибудь, — умоляет лысый.
— Такое-то и такое-то дело, — говорит мастер, — прялку как-нибудь могу сработать, а вот как сделать, чтобы она сама пряла?
— Эх, эх, и из-за этого ты плачешь? Да что ж тут такого? Я не больше чем за сорок дней сделаю в лучшем виде все, что от тебя требуют, — успокаивает его лысый.
— Иди, — рассердился мастер, — проваливай с моих глаз, не насмехайся надо мной, с меня и так горя хватит!
— Клянусь аллахом, уста, сделаю, не сокрушайся! — уверяет его лысый.
Веселее стало на сердце у ювелира.
— Помилуй, сынок, да как ты можешь это сделать? И что тебе для этого надо?
— Купи мне мешок орехов да бочку бузы и принеси сюда. Сорок дней не подходи к мастерской, а на сорок первый приходи и забирай вещи.
Мастер тотчас же поднимается, покупает на рынке орехи и бузу, приносит ему, а сам идет домой.
Несколько дней спустя он подходит к мастерской. Глядит: ставни закрыты. Смотрит в щелку, видит: лысый поставил перед собой мешок с орехами, рядом бузу, а сам с молотком в руке то поет песни, приговаривая: «Тырыллан-так-так, тырыллан-так-так!» — то грызет орехи и запивает их бузой.
Как увидел это хозяин, вышел из себя. «Ах, он еще и не начинал!» — и кричит:
