Мои нелепые и горькие рассуждения прервал Ник: он взял меня за руку и повёл за собой. Войдя в город, он пошёл к своему шалашу. Я шкурой ощущала завистливые и осуждающие взгляды, провожающие нас. Вести об утреннем инциденте уже распространились.
— Вот и Ник нашёл себе любовницу, — услышала я за спиной женский голос.
Судя по всему, Ник тоже услышал: он резко обернулся и впился глазами в группку людей, глядящих на нас.
— Всем доброго утра! — учтиво поприветствовал он, словно ничего не случилось, и будто усмешка с упоминанием о любовнице не долетела до его слуха. — Рад видеть всех вас и, пользуясь случаем, сообщаю, что сегодня у костра состоится наша свадьба, — он приобнял меня, чтобы ни у кого не возникало дополнительных вопросов. — Приглашаю вас на неё и прошу оповестить об этом всех жителей нашего города.
Не знаю, кто опешил больше — слушатели, или невеста, то есть я. Забыв как дышать, я уставилась на Ника, думая, что он сейчас рассмеётся над своей удачной шуткой. Но он не смеялся. Я шумно втянула воздух и, часто задышав, отшатнулась от него.
— Ты серьёзно? — уточнила я.
— Не привлекай к себе внимание, — велел он, и снова повёл меня по улице.
Ничего себе «не привлекай внимание»! Да только что он сделал меня главным объектом всех сплетен и пересудов! Большего внимания привлечь ко мне было невозможно!
Но сплетни — это полбеды. А что мне делать с самим замужеством? Я как-то не готова! Однако готовности от меня, видимо, никто не ждал. Поэтому решила дойти до шалаша Ника, а там обо всём поговорить. Ведь Ник прав — устраивать разборки посреди улицы на потеху публики просто глупо.
Шли мы довольно долго, и любопытный народ высыпал из своих жилищ, чтобы проводить нас долгими взглядами, да посудачить.
Шалаш Ника был довольно большой и стоял обособленно, окружённый высокими разлапистыми деревьями. Как только мы оказались внутри шалаша, Ник провёл меня вглубь и усадил на добротно сколоченную кровать, мягкую и широкую. Правда, мог бы предложить табурет, но, видимо, решил, что место его жены только в постели. Последняя мысль вызвала улыбку на моём лице.
— Ты счастлива? — спросил он, оценив улыбку по-своему.
— Нет, — я покрутила головой, принимая серьёзный вид.
— Хм… — он замялся. — То есть несчастна… Для тебя стать моей женой — наказание?
Тьфу ты! Он снова не так понял! Ведь моё «нет» относилось не к его вопросу о счастье, а вылетело само по себе, оправдывая улыбку.
— Всё слишком неожиданно, — заметила я, глядя на Ника так, словно увидела его впервые. Впрочем, сейчас он, действительно, представлялся мне в ином свете.
