Он замолчал, уставившись в одну точку. Я поняла, что он переживает.
- Но оставаться на всю жизнь в расколе тоже страшно, - вставила я, нахмурившись. – Ведь время здесь остановилось, а вместе с ним и наша жизнь, наш возраст. Получается, что даже старость, болезнь и смерть не имеют над нами власти.
- С одной стороны это – дар, а с другой – проклятье, - вздохнул Ричард, проводя пятернёй по волосам. Было заметно, что разговор не доставляет ему удовольствия.
- Видимо, никому не нужна такая вечная жизнь, в которой каждый последующий день похож на предыдущий. Жизнь, в которой нельзя ничего изменить. Рядом нет родных.
- Думаешь, смерь лучше? – взорвался Ричард, испепеляя меня взглядом.
- Я ничего не думаю, - рассердилась я, недовольно засопев. – Просто рассуждаю. Это выбор каждого из нас. Кто не желает выходить из раскола, может остаться в нём. А вот все остальные смогут вернуться.
Он повёл плечами. Судя по всему, этот его жест надо было расценивать как согласие.
- Мне давно претили деяния Властелина Магии, - Ричард так и не называл его отцом. – Только я не мог доказать его причастность ко всем необоснованным ссылкам. У него большая власть, огромная сила Магии и в подчинении весь Департамент. Я не уверен, что кто-то из судей рискнёт выслушать нас с заявлением о том, что Властелин злоупотребляет властью.
- Но голословные обвинения не смогут опорочить его в глазах закона, - с сомнением произнесла я. – Никто не поверит, если ты заявишь, что отец, представший перед тобой в оболочке из жидкого серебра, признался в том, что многие были сосланы несправедливо, а наша с тобой ссылка и вовсе была подстроена.
- Кстати, об этом, - заметил он, пытливо вглядываясь в моё лицо. – Ты действительно сбежала от отца и ненавистного брака, или тебя подговорили?
Я посмотрела на него как на умалишённого. Даже противно было оправдываться!
- Думала, что ты умнее, - я поднялась, гордо вскинув голову, и пошла по коридору в сторону общего зала.
Он догнал меня и резко развернул к себе лицом
- Не обижайся, - его голос прозвучал виновато. – Я понимаю, что он хотел тебя опорочить. Мне стыдно, что на какой-то миг я усомнился в тебе.
Я смягчилась, снизойдя до кивка.
Он смотрел на меня так, будто увидел впервые. Словно между нами не было недопонимания, обид и претензий. Будто общая беда и разделённая тайна сплотили нас. Ричард шумно выдохнул, склонился ко мне и прильнул губами к моим губам. Его поцелуй был долгим и страстным. Безумство наших губ затмило сознание и единственное желание, охватившее нас, свелось к стремлению сблизиться.
