Элизабет поблагодарила добрую девушку за заботу. Лиз была тронута тем, что хоть Лори и не разрешалось вылезти и размять лапки, но, по крайней мере, мышке было позволено находиться в комнате.
* * *
Раздался гонг, и Тамрэта поднялась с кровати.
— Пора на ужин. Надевай этот плащ и надвинь капюшон на лицо.
Элизабет последовала её указаниям. Тамрэта оценивающе посмотрела на неё и осталась довольной видом Элизабет.
— Не позволяй капюшону приоткрыть твое лицо и тогда проблем не будет.
Девушки вышли к искрящемуся кубу, и он перенес их в столовую. Глубоко надвинутый капюшон не позволял Элизабет осмотреть помещение. Поэтому девушка не стала рисковать, и, боясь быть обнаруженной, последовала по зову накидок за Тамрэтой. Она не поднимала головы, чтобы привлекать к себе внимания.
Девушки медленно проходили мимо одиночных столиков уже занятых Ворлами. Столики были очень малы, и за одним столом мог поместиться лишь один Ворл. Стульев возле столов не было, а сами столы были на высоких ножках, чтоб можно было есть стоя.
Наконец девушки обнаружили два свободных столика, стоящих рядом и тут же заняли их. Стол уже был накрыт, не давая права выбора меню. Видимо здесь не было принято отделяться от коллектива, и есть то, что едят все, а не то, что хочется. Здесь царило правило: что всем, то и тебе. По крайней мере, это приводило к равенству и отсутствию недовольных.
Лиз была очень голодна и поэтому с удовольствием съела то, что в другой раз просто поковыряла бы вилкой. Ужин был приготовлен по принципу — полезный, но не слишком вкусный. Непонятная каша голубого цвета похожая на гречневую и напиток, по вкусу напоминающий настойку ромашки без сахара.
Закончив ужинать, девушки переглянулись и пошли к перемещающему кубу. Спустившись в холл, они оказались в парке.
— Странные у вас обычаи. Какая-то колония призраков. Все ходят как тени. Даже не слышно смеха, разговоров, суеты. Все размеренно и скучно, — отметила Элизабет, оглядываясь по сторонам.
— Зато Гармонично, — с чувством гордости произнесла Тамрэта.
— Да уж, ничего не скажешь, — ухмыльнулась Лиз.
— Но у нас не всегда здесь так. Просто сейчас Великое Затишье. Оно будет длиться еще два, а затем наступит Период Суеты. Вот его-то мы ждем с опаской. Ожидается Переворот. Все Периоды у нас длятся по пять лет. Я родилась в Период Раздолья, но не помню его, так как мне было всего четыре года, когда он закончился и начался Период Справедливости и Разума. Затем последовало Огромное Веселье. Оно мне очень понравилось. Прекрасные были деньки, но их сменило Великое Затишье. Мы должны пережить все эти эпохи и остановиться на стадии Самопознания.
