– Вот почему ты такая вредная? – недовольно буркнул юноша.
– Не вредная, а не желаю работать на королевской службе, и в столице вообще.
– А почему? У тебя остался там парень, с которым ты не хочешь встречаться? Неудачный роман? Он с тобой переспал и бросил? – в миг оживился Хьюго, пододвигая к себе тарелку с хлебом, не давая Аластару забрать его весь себе.
Как будто он не знал! Половина школы была в курсе, а только один Хьюго не замечал, что творится у него под носом. Мне так и хотелось сказать – «Я там оставила в том числе и тебя как символ прошлого, а ты все сюда таскаешься! Напоминаешь мне тут брата». Но, конечно же, я промолчу.
– Знаете, что ирр Хьюго... – возмущенно начала я было, но договорить я не успела, так одновременно с тем, как я открыла рот, за спиной появился прошлый спутник Эмерти – дракон.
Мне не потребовалось даже оборачиваться, чтобы понять: только драконы бывают столь бесцеремонны. Дарвин легко отодвинул мою косу и, втянув воздух, шумно выдохнул мне в шею.
– Ты такой слепой, Хьюго, лея Тина чиста как первый снег в горах и ее уж точно никто не бросал после бурной ночи.
Вздрогнув, отступила на шаг, стараясь не делать резких движений. Во–первых, мои волосы все еще были в руках дракона, который с интересом рассматривал плетение: сегодня я решила покорить всех «французской косой». Во–вторых, мне стало страшно, адекватен ли этот псих? Судя по книгам, а также слухам, рептилии не всегда отличались ясным сознанием. Один, кажется, несколько десятков лет назад разгромил половину столицы. Осознав же, что сейчас озвучил дракон, покраснела.
– Чиста как снег, что за бред? – начал бубнить Хьюго, – не может же Тина быть девственницей в двадцать четыре? Она же не из первого круга.
Эмерти поднял на меня глаза и осекся. По моему свекольного цвета лицу было все ясно. Я не знала, куда мне деваться. У молодежи, а особенно у магичек, нравы были более чем легкие, и это не считалось чем-то из ряда вон выходящим. Закон предписывал сохранение девственности только для девушек первого дворянского круга, иррей. Почему я до сих пор не исправила этой оплошности – не знаю. Ну, вначале-то понятно, боязнь венерических болезней, беременности, а сейчас? Ждала своего единственного? Или верила, если останусь непорочной, ОН обратит на меня внимание? Глупость несусветная. Не знаю. На земле девственницей я не была. Впрочем, не до этого было, сначала учеба, потом вот гостиница...
– Ирр Дарвин, – решительно начала я.
