Баловали же, словно цацу заграничную, удовлетворяя все прихоти и выполняя даже самые глупые желания.
Стоило показать пальчиком на симпатичную вещь в журнале и сказать что она миленькая, как мне предоставляли оригинал, а не картинку. За столом я получала любое блюдо, которое только могла хотеть, и неважно в каком ресторане, какой страны его готовили, мне все равно доставляли желаемое. Последнее время я начала переживать, а не поплохеет ли в такой-то роскоши да изобилии, ибо бессмертная фейри в шрамах – еще куда ни шло, но бессмертная толстушка-фейри в шрамах – это уж слишком. Желая проверить, есть ли разумные границы у этого баловства – открыто попросила кольцо с бриллиантом и породистого щенка. Теперь на пальце из-за тяжести камня кренилось набок кольцо, кричащее роскошью, а у ног возился маленький хаски.
Впервые я поняла, что вампиры на побегушках – настоящая прелесть и даже роскошь. Лишь раз они искренне разочаровали, не выполнив просьбы, так и не доставив новый набор ножей и дробовик.
Нелли носилась со мной, словно с писаной торбой... или куклой. Эта мысль возникала каждое утро, ибо девушка обожала одевать меня, играя нарядами, и не принимая никакого сопротивления. Иногда даже порывалась кормить с ложечки, как дитя малое, чем зверски пугала, ибо единожды брошенная фраза: «Ложечку за маму…», заставила содрогнуться. В этот момент внутри меня восстали заснувшие инстинкты воина, грозясь и искренне надеясь удавить особу, чья забота стала болезненно-навязчивой. И только после раздраженного рычания, надув губки, Нелли обиженно уходила, позволяя, наконец, наесться до отвала.
Я могла читать любые книги, которые захочу, ведь библиотека Эйдана была поистине королевских размеров. В моем распоряжении так же оказались игровая, спортзал, и даже компьютер, правда, без права доступа к интернету – наверное, боялись, что сдам контору с потрохами.
В отношениях же с Эйданом наступил полный игнор со стороны хозяина дома. И если ранее встречи с ним я боялась, то теперь любопытство застило глаза, так как все чаще ловила себя на мысли, что провожаю его взглядом, замечаю легкий запах леса и мяты, что всегда сопровождал друида, и даже ищу встречи, нарочно натыкаясь в проходах.
Все попытки завести разговор и узнать собственную судьбу игнорировались. Более того, он больше не смотрел мне в лицо, открыто делая вид, словно я не существую, ни разу не заглянув в глаза. Мне даже не давали возможности огреть этого хама чем-то более тяжелым, чем книга, и отвести в процессе душу, что действительно раздражало! От меня попросту шарахались, словно от огня, хотя и это выражение не было верным, потому, как засранец искренне им наслаждался. Чертов друид-феникс.
