К тому же, готовка с её монотонностью, должна была меня немного успокоить. Ещё будут домашние хлопоты. В доме пусть и казалось, что было чисто, видимо, кто-то всё же там изредка прибирался, но при более тщательном рассмотрении становилось очевидно, что по углам были крошки и пыль, что ковры уже давно пора бы выбить, как и подушки, да в общем, много всяких дел, способных вовлечь в процесс и перевести мысли в иное русло.
И, ещё, нужно найти работу. Теперь уж даже и не знаю, будет ли у меня возможность на ней поработать, но сам поиск необходим, — вдруг, всё ещё обойдётся?.. Мои запасы денег скоро иссякнут, а я должна стать опорой, а не обузой.
Поэтому, зайдя в магазин, первым делом я спросила, нужны ли здесь ещё работники.
Продавцом оказался темноволосый очень дородный мужчина с бледной веснушчатой кожей, видно, что приезжий. Он задумчиво и с чувством ковырял зубочисткой в зубах, словно собирался проковырять там огромную дырку, и при моем вопросе, не прекращая своего занятия, медленно покачал головой.
Я вздохнула и начала перечислять, чего и по скольку мне нужно: хороший кусок мяса, несколько картофелин, грамм четыреста всяких овощей, пару пакетиков свежих специй. Набрав не так уж и много, я с тоской услышала итоговую сумму и отдала требуемое количество денег, в очередной раз весомо облегчая свой кошелек.
Завтра утром придётся ехать в город и искать работу там.
Конечно, я могла бы попытаться найти что-то, связанное со своими способностями по общению с духами, но кроме своего собственного абсолютного нежелания заниматься этим, к этому прилагалось отсутствие инициации. К тому же, такая работа обычно требовала длительного отсутствия дома, по нескольку дней или недель, а я приехала сюда, чтобы быть с братом.
Когда я сложила все покупки в полиэтиленовый пакет и уже собралась уходить, небольшой звон колокольчиков на двери оповестил о том, что в магазин зашёл новый покупатель.
Я обернулась и наткнулась на знакомые темно-синие глаза, короткую стрижку густых белых волос, топорщащихся агрессивным ёжиком, и едва различимый шрам, наискосок пересекающий губы, изо чего те выглядели навсегда застывшими в едва различимой усмешке.
— Малышка Ли!..
Меня сгребли в объятья, с лёгкостью поднимая над землей со всеми моими скудными покупками.
— Сэндом, сколько вёсен!..
Я с радостью вцепилась в крепкую шею высокого молодого человека, ощутив волну забытого, почти детского восторга. На мгновение стало тяжело дышать, так крепко меня стиснул мой друг детства.
