— Хмм… да. Могла не удалять. На днях я куплю тебе телефон, и ты сможешь сама звонить Тиграну, Ларе и мне, когда захочешь.
— Хорошо, — нахмурено произношу, слегка шокированная его реакцией на моё маленькое преступление. Обещание подарить мне телефон. Да и вообще всем, что происходит.
— Я бы тебе сейчас свой оставил, но боюсь, кто-то может позвонить, — оправдывается господин Айдаров.
— Мне сейчас не нужен телефон. Если мне нужно будет позвонить, попрошу телефон у Найрин.
— Молодец. Так где мои сырники? – интересуется Герман, переводя тему, плотоядно глядя на тарелку с ними.
Да… кажется, я нашла маленький ключик к Герману. Раз любит сырники, то буду готовить чаще.
— Иди за стол. Я сейчас принесу.
— Давай помогу, а потом вместе позавтракаем. Ты же составишь мне компанию?
— А почему бы и нет?
Но знала ли я тогда, чем закончится этот завтрак? Могла ли догадываться? Всё начиналось, совсем обычно, а закончилось тем, что в моей голове родилась новая мысль… шокирующая, пугающая мысль.
Мила
— Добавки? – спрашиваю Германа, уплетающего приготовленные мной сырники за обе щеки.
Внутри я летала на седьмом небе от счастья, увидев, с каким аппетитом он ест. Нахваливает и всячески облизывается, постанывая от удовольствия. Кулинар во мне был горд и счастлив.
Да, я и раньше готовила и родителям нравилось, но почему-то сейчас было что-то другое. Мне было радостнее оттого, что это именно Герман ест и ему нравится. Нравится абсолютно всё, что приготовлено мной… А я, к слову, не спец в готовке, но сегодня старалась.
Я то и дело смотрела на него, любуясь профилем Германа. Айдаров сидел во главе стола, а я с краю, рядом с ним, потому что так могла ухаживать за ним… но в итоге ухаживал за мной Герман, заставляя чуть ли не насильно съесть два сырника и четверть омлета. Сам же он съел практически всё остальное.
Благо он оделся и больше не святил своим голым торсом, который вызывал интерес. Не, вы не подумайте, что я никогда не видела оголённых по пояс мужчин. Просто, когда я смотрела на пресс Германа, то вспоминала то, как прижималась к нему ночью, потому мне было холодно. Моя спина до сих пор помнит очертания торса мужчины. Жар тела, а нос… его запах…
Никогда не замечала за собой страсти к мужским парфюмам, но, кажется, во мне начинает рождаться парфюмер… А ещё, только по секрету, сегодня я пшикнула себе на запястье духи Германа и пока готовила, то и дела подносила руку и вдыхала аромат, но он быстро испарился...
